Шизали. Константин Михайлович Ганин

не дураки. Подожди, тебе ещё тут проверку устроят. Ты главное ко всему серьёзно так не относись. А то быстро рядом с ними окажешься.

      – Проверку? – спросил я и завозился на стуле.

      – Не напрягайся, – отмахнулся Владимир, – Ты лучше кайф поймай. Ты в планетарии был когда-нибудь?

      – Нет, ни разу.

      – Я тоже. Но не важно, это я для примера. Тут каждый – как отдельная планета, вообще свой мир. Представь, что это по коридору на нас летят чужие планеты. Вот сейчас какая-нибудь подлетит, и ты уже вообще не здесь. Если попробуешь вести себя так, как на Земле, тебя туземцы сожрут. Приходится приспосабливаться. Вот смотри, – Володя выждал, пропуская несколько человек, и окликнул молодого мужчину атлетической внешности, одетого в приличный спортивный костюм. – Дмитрий, я рад Вас снова видеть.

      – Привет, Володя, – спокойно ответил тот, останавливаясь у поста.

      – Когда назад планируешь?

      – Куда именно?

      – Ну, к своим, под воду, – с видом заговорщика прошептал мой наставник.

      – А-а, – задумчиво ответил Дмитрий, развернулся и пошёл назад.

      – На поправку пошёл, – ни капли не смутившись, пояснил мне Вова, отпуская человека за пределы зоны слышимости. – Ничего, сейчас другое космическое тело прилетит.

      – Слушай, Володь, а что за проверка будет?

      – Какая проверка?

      – Ну, ты говорил, что меня будут проверять больные.

      – А кто их знает? У них и фантазии побольше нашей, и времени навалом, – бросил Володя и потянулся за пачкой сигарет на тумбочке, – Выяснят, на что ты способен. У них тоже свой рейтинг – кого слушаться, а кого и послать можно. У нас самый крутой авторитет среди санитаров – Тапыч. Тебе бы с ним подежурить до проверки.

      Говоря это, Володя вышел в предбанник, отпер входную дверь и слегка приоткрыл её, выпуская в образовавшуюся щель дым от сигареты.

      – Он тут уже полжизни отработал. За малейший косяк «грудь выносит». Они его боятся. С ним дежурить – вообще одно удовольствие, – мой наставник замахал руками, стараясь выдворить табачный дым, который настойчиво возвращался обратно. Не справившись, парень произнёс несколько матерных заклинаний, а когда и они не помогли, вышел на улицу, заперев за собой дверь на замок. Поток знаний на какое-то время прервался.

      Место для санитарского поста было выбрано бойкое. Это был перекрёсток, в одну сторону от которого располагалась входная дверь с предбанником, в другую – коридор палатного отделения, в третью – лестница на второй этаж. Четвертая сторона перекрёстка ограничивалась окном с видом на крохотный дворик с деревом и бетонную стену. Лестница на второй этаж была предметом жадных взоров больных первого этажа. «Stairway to heaven» – дорога к еде и к свободе. Первое – потому что на втором этаже была столовая, второе – потому что там была приёмная врачей. А врач для больного в этой больнице сродни полубогу.

      Пока Володя курил, ко мне стали присматриваться. Больные, курсирующие