Моя жизнь при советах и без. Константин Костерин

несколько человек с жилищными проблемами, довольно часто мы обсуждали наши перспективы.

      Однажды один инженер, сын начальника Главульяновскстроя, под большим секретом поведал мне, что принято решение строить в Ульяновске Авиационно-промышленный комплекс, который заткнет за пояс «Боинг» и «Аэрбас», вместе взятые. Так и сказал – «вместе взятые». Стройка вот-вот должна начаться, и первым строителям в течение двух лет обещают дать квартиры. Загорелся я этой идеей и поставил перед собой задачу попасть в первые ряды строителей. Пошел к начальнику цеха, объяснил ему ситуацию:

      – Согласен безвылазно работать на стройке, на сельхозработах – в общем, хоть где, но я должен уволиться в один день, – сказал я ему.

      Понятливый оказался мужик.

      – Хорошо, – сказал он.

      Спасибо ему – не подвел. В середине июня послали меня в колхоз на сенокос. Название колхоза забыл, а деревня называлась Суходол. У председателя этого колхоза была фамилия редкой красоты – Краличкин. Обратил я внимание на большую груду трубчатых металлических конструкций.

      – Что это? – спросил я одного мужика. – А, голландские станки для свиноматок.

      Подошел к председателю колхоза.

      – Давай я их соберу.

      – А сможешь?

      – Попробую, – говорю.

      Договорились мы с ним о цене работы. Выделили мне телегу, лошадь, показали, как ее запрягать. И стал я подвозить на телеге железки к свинарнику и собирать в нем станки. Закончился срок моей командировки, поехал на завод.

      – Согласен отработать еще один срок, – обрадовал я начальство.

      – Молодец! – похвалили меня. – Давай продолжай.

      Рядом со свинарником бригада армян строила коровник. Если я работал без выходных от рассвета до заката, то они не особо переутруждались. И каждое воскресенье всей компанией ездили в город, в ресторан, – расслабляться.

      – Зачем связался с шабашниками? – спросил я председателя. – Что, не мог по округе своих мужиков найти?

      – Нельзя, – говорит. – Только армянам разрешается так работать.

      – Ну а государственные строительные организации? – пытал я его.

      – Да ну их, – отмахнулся он.

      Закончил я все дела, сдал председателю работу. Он поднял с пола обрывок газеты, оторвал кусочек и начертал: «Маша! Отдай ему пятьсот рублей». Поблагодарил я председателя, и навсегда мы расстались. Получил в колхозной кассе деньги, и вечером с дядей Сережей мы это дело отметили. Дядя Сережа был механизатором широкого профиля в колхозе, и я у него квартировался. Встал рано утром, чтобы успеть на утренний автобус.

      – Вставай, дядя Сережа, – начал теребить я его. – Сейчас парторг примчится.

      – Да, ну его в …….! – отмахивался он.

      Этот парторг был интересной личностью. Целый день в домашних тапочках, на босую ногу, на раздолбанном «Москвиче» мотался он по полям и фермам колхоза,