Первый узбек: Героям быть!. Наталия Николаевна Трябина

десятилетняя Лола, младшая дочка Халила от Лайло. Она была похожая на отца как горошина из стручка. Все дети, которых рожала Лайло, были лицом в Халила, видимо сбылось её заветное желание, бесхитростно высказанное в день свадьбы— «Я буду рожать вам девочек и мальчиков, и все они будут похожи на вас».

      Но родила она лишь троих детей, и хотя была ещё молода, больше не беременела. Точно так же не было прибавления семейства у Карима. У них с Гульшан было двое детей, не считая Зульфикара, отнятого султаном. О нём в семье редко вспоминали. Младшую дочку родители назвали Интизора, что значит «долгожданная». Уж очень Гульшан и Карим хотели, чтобы у них родилась девочка. Ахмад всё время проводил с отцом и дедом в мастерской и первым его другом был Зураб. Всё было так, как давным-давно мечтали Лайло и Гульшан. Только они мечтали, чтобы их первенцы были друзьями, а не только братьями, но не сложилось. У Али один друг и брат – Ульмас, все остальные могут находиться рядом. С некоторыми он даже разговаривает, но делится своими мыслями и планами с одним Ульмасом.

      Прежде чем сесть за дастархан во дворе, Халил и Одыл вошли в дом, где на нескольких курпачах лежал Ульмас. При виде старших он сделал движение, словно хотел встать, но жилистые худые руки Али крепко держали его за плечи и не позволили даже шевельнуться. Отец положил свою мозолистую ладонь на лоб сына и ощутил прохладную кожу. На виске сына билась тугая жилка—тук-тук…

      – Что, батыр, победили мы всех дивов*, слава Аллаху! Больше вы к мастеру Санджару не пойдёте. Но Али придётся отработать за унижение устода две луны. Беспокоиться нечего, мастер больше его не то, что палкой – пальцем не тронет! А после того, как ты выздоровеешь и встанешь на ноги, мы втроём отправимся в Бухару. Там найдём вам хорошего учителя, он сделает из вас мастеров. – Ульмас опять попытался поднять голову, но теперь уже Халил силой удержал её на подушке. – Забыл, что наш домашний табиб Али сказал? Шевелиться нельзя, вставать нельзя, а кушать только лёгкую пищу, от которой желчь не разливается.

      – Дада-джан, мы действительно поедем в Бухару и будем там учиться? Или вы так Ульмаса успокаиваете? – у Али округлились и без того выпуклые карие глаза. От неожиданного известия и привалившего счастья, на осуществление которого он и не надеялся, в груди сладко заныло. Даже работа у ненавистного мастера в течение двух лун не огорчила его! Эх, если бы брат был здоров и не из-за несчастья они отправились в Бухару, а потому что отец понял, что в Бухаре самые лучшие мастера…

      – Да, я так решил. Но это всё произойдёт не раньше, чем через две луны, ближе к лету. Там в медресе* учится ещё один ваш брат Закир. Ему уже двадцать пять лет и осталось учиться ещё несколько лет. Поэтому будем покупать дом, нечего по чужим людям скитаться, да и муж вашей сестрицы Айгуль тоже часто в Бухаре бывает, а ютится по караван-сараям. И с Закиром он до сих пор всего несколько раз виделся, хотя считаются родственниками. Непорядок это. – Давно Халил думал над тем, что делать с Закиром. Наследство от родителей