Девять клинков Гекаты. Александр Михайлович Шкин

условие Таня.

      Сергей выразительно посмотрел ей в лицо.

      – Я дам тебе знания и сам всё поймёшь – ответила Татьяна.

      – Ну, тады, ой – улыбнулся парень.

      – Дурак – ласково выговорила она.

      – Ну, наконец-то – расплылась в улыбке мать, со сна растрёпанная и помятая – ты извини меня, дочка, я только встала… с дежурства.

      – Мама на скорой, фельдшером, работает – пояснил Сергей.

      – Ой, да вы проходите – засуетилась женщина, открыв двери – вот я, в дверях вас держу. И Серёжа, тоже, хоть бы предупредил, что невесту приведёшь. А то с порога. Жена, и всё тут.

      – Мам, да всё нормально – успокоил мать Серёжка, проходя и втягивая внутрь девушку – я, только сейчас сделал Тане предложение. Сам не ожидал. А Таня согласилась.

      Мама счастливо кивнула и убежала внутрь квартиры.

      Ничего необычного, обычная двушка, в обычной пятиэтажке. Обычная мебель, девяностых, расхлябанных годов. Потёртый ковер, поверх скрипучего пола, диван, стенка, не первой свежести шторы, но чистые стиранные, пахнущие стиральным порошком. Стол полированный раздвижной, без скатерти, с вазой, без цветов посредине, но хрустальной. Обои свежие, белёный потолок.

      – Это моя, так сказать, комната. Ну, ещё и общая. Там – он показал рукой, на дверь, где скрылась мама – мамы и сестры. Ларке четырнадцать, совсем отбилась от рук. Что хочет, то и делает. Приходит, темно и уходит, темно. В училище учится, в медицинском. Отца нет, ушёл несколько лет назад, задолбали мы его. Ты прости Тань, что я всё это тебе рассказываю, но… Но я всё сделаю… Сделаю…

      – Опять затык речи? – рассмеялась Татьяна – да не бери в голову, у нас не лучше. Разве, только, трёшка, и отец дома, да братишка, ещё маленький, девять всего. Но, правда, у меня своя комната. А у нас, с тобой, хоромы на Пушкинской – прошептала она – и счета Греты, по всему миру, прорвёмся.

      Сергей неопределённо кивнул, но всё же ответил – поверь, я всё сделаю, что бы ты, и мои дети, были счастливы и не нуждались.

      – Верю, Серёжка – прошептала она, так, как появилась из дверей комнаты мама Сергея, причёсанная, и почти в новом, красивом платье. Наверное, лучшем, что висели в шкафу.

      – Ну, что же вы стоите? – воскликнула она – присаживайтесь, а я сейчас… Приготовлю, чего-нибудь.

      – Может, твоих позовём – робко спросил Сергей у Татьяны – вы же через два дома…

      – А, давай – воодушевлённо вскинула она глаза – отец, как раз сегодня выходной устроил себе, простыл немного, а мама, должна уже быть дома, шесть скоро. Я, щас, позвоню. На, это теперь твоя карта, закажи что-нибудь, для праздника – протянула он ему золотую карту одного из банков – код четыре три, четыре один. Запомни.

      Сергей, снова, выразительно поглядел на будущую жену.

      – Да, ладно, тебе – укоризненно вернула она ему взгляд – это деньги Греты, теперь наши. Муж!!! Раз уж мы вместе, давай, не будем… А там много, неприлично много, я проверяла. И у нас ещё счетов, чёртова гора. Но все они на моё имя. Да, кстати, хоромы на Пушкинской, теперь это твоя головная боль, коммуналка там, свет, вода…

      Татьяна ткнула пальчиком в экран