Легенды Отрезанного Простора. Мария Токарева

устрашился, что огненный пришелец из Хаоса спалит не только кибитки мучителей, но и поселение орков. Сейчас, конечно, он бы уже никому не помог.

      Да он вообще никому не успел помочь! Надышался плесени и упал – вот и все геройство. И от этого в сердце теснилась надрывная тоска, ощущение собственной ничтожности.

      – Эй, мы почти приехали, скоро будешь дома, – дотронулся до плеча Ледор, вырывая из тяжелых раздумий.

      Адхи вновь увидел громадину моста, отчего по телу пробежала судорога холодной оторопи. Да еще пришлось спускаться второй раз в подземную юрту.

      – Они будут кричать? – спросил Адхи, когда спутники подошли к длинному подносу, который они называли панелью управления. Дохлых змей, свисающих со стен, они все так же именовали проводами. Значит, прежние обитатели каменной юрты жили в унылом мире колючей проволоки, пунктов управления и проводов. Нет, Адхи совсем так не хотелось, да и под землей пристало рыть норы разве что кротам и шерстистым людям с дальних пустошей.

      – Кто «они»? А! Голоса… – подивился Ледор, встряхивая рыжей копной.

      – В тот раз мы говорили, «пусть для тебя это останется магией». Но на деле-то это как раз не магия, – ответил Аобран. – В «проколах» есть магия, а в этой штуке нет.

      – Это призраки! Вы их вызываете каждый раз, когда открываете «прокол», – рассудил Адхи.

      – Нет, это не призраки. Это запись. Знаешь ведь записи на глиняных табличках или в книгах? – попытался объяснить Аобран.

      Адхи за всю жизнь не видел книг, о которых порой рассказывали странники, пришедшие из-за Охранных Камней со стороны гор. Вроде как у людей были огромные стопки сшитых пергаментов, и на них они хранили свои знания в виде заковыристых лапок и кружочков. Глиняные таблички звучали более понятно: на них шаман Ругон порой рисовал прошения духам. Но говорящих табличек уж точно не довелось встречать.

      – Да, у прошлых людей и книги умели говорить, – объяснил Ледор и потянул за рычаг на длинном подносе, вновь вызывая из колодца небытия таинственную «запись». И вновь повторился короткий исполненный болью разговор, оборвавшийся на звенящей струне:

      – Я вижу, как горит воздух!

      Адхи уже не робел, утешая себя, что это всего лишь говорящая глиняная табличка. Но теперь больше трогал смысл сказанного. Судя по тону и выдержке, переговаривались воины, но в их голосах звучала неподдельная паника.

      «Они воочию увидели Змея Хаоса», – понял Адхи и содрогнулся от мысли, что кто-то вел запись последних мгновений перед неминуемой гибелью.

      Само собой, радости и надежды от услышанных переговоров не прибавилось. Зато кудесники сказали, что «прокол» открыт. Адхи опрометью кинулся наружу, прочь из стылой каменной юрты, этого кургана без костей. Он уже запомнил повороты в лабиринте, оказавшемся не таким уж извилистым: большинство ответвлений заканчивались тупиками обвалов.

      – Постой, позволь проводить тебя. Ты не знаешь, чем закончилась битва! – остановил его голос Аобрана, и Адхи замер, едва не споткнувшись