Ты еще дышишь? Или тайна Аси. Екатерина Платонова

уставший, голодный, ещё и с претензиями, вероятно, характер у него не сахар. Правда, Олесе ещё попробуй претензии предъявить, но сути дела это не меняет. А на ней две эти девочки двухлетние, оторви голова, чуть что – дерутся и в слезы. Одна хочет одно, другая – другое. А ещё надо и дом как-то держать. А помогать Олесе некому. Свекровь – в другом городе. Мамы её давно нет в живых. Она умерла внезапно от сердечного приступа, когда Олесе было только 20, это ещё до замужества было. Олеся осталась с отцом, но у них отношения не были близкими, почти и не общались после смерти матери. Он только материально Олесю содержал, пока она замуж не вышла и не переехала жить к мужу.

      – Но вообще-то я не об этом хотела тебе рассказать.

      – А о чем? – Ася наклонилась над столом и с любопытством посмотрела на неё, будто почувствовала, что Олесе много что есть ей рассказать.

      И Олеся, наконец, рассказала о своей встрече.

      – Тогда я предложила ему пойти в кафе, выпить кофе.

      – Олеся! – Ася удивлённо раскрыла глаза, улыбаясь.

      – Что? Он не мой клиент, – быстро ответила Олеся.

      Ася прыснула от смеха:

      – Это ты сейчас что, передо мной оправдываешься, что ли? – Ася сжала губы, пытаясь справиться со смехом, – Ну-ну, что там дальше?

      – Вообще-то, Ася, это не смешно. Ни разу, – серьёзно остановила её Олеся.

      Ася прекратила смеяться и внимательно посмотрела на неё:

      – Ну, вот, видишь, я уже не смеюсь. Что там было?

      – Мы пошли в кафе и он выложил мне все подробности, с чем на консультацию шёл. Ну я пересказывать-то тебе уже не буду.

      – Не надо пересказывать, – согласилась Ася, – Сколько ему лет? – уточнила она.

      – Двадцать.

      Ася улыбнулась, снова пытаясь подавить смех, и отвернулась от Олеси в сторону, чтобы не рассмеяться ей в лицо.

      – Прости, у меня непроизвольно получается, – сказала она чуть погодя.

      – Давай, смейся, смейся… Я бы тоже с тобой посмеялась, если бы все это не было так грустно.

      – Ладно, Олеся, не злись, я не нарочно. Сколько, говоришь, ему? Двадцать? Это с его слов? Если он не накинул себе пару лет. А то, глядишь, ему и восемнадцати ещё нет.

      – Черт, Ася! Надеюсь, что есть. Не выглядит он совсем школьником.

      – Я бы на внешность не очень-то полагалась…

      – Да не, там для взрослых консультация, – нахмурившись сообщила Олеся.

      – Ну хорошо хоть так. В общем, ты провела сеанс психотерапии…

      – Не психотерапии, просто выговориться ему надо было, тяжело ему было.

      Ася кивнула, загадочно и грустно улыбаясь.

      – Что? – встрепенулась Олеся.

      – Ничего, – Ася помотала головой.

      – Скажи уже, что ты там думаешь?

      – Ничего особенного я не думаю. Думаю, сколько тебе было лет, когда мамы у тебя не стало…

      – Двадцать.

      – Ммм, – протянула Ася.

      – Ну да, – Олеся едва заметно скривила губы и деловито сосредоточилась на еде. Но пару минут спустя продолжила:

      – Он