Как украсть чужую невесту. Татьяна Абалова

смотрел тот самый темноволосый мужчина, что когда–то напугал в кафе.

      Теперь обе студентки орали в голос.

      Сбежавшиеся со всего этажа сокурсники никак не могли взять в толк, почему их соседки бьются в истерике. На вопрос, что случилось, обе показывали на раковину. Не найдя ничего примечательного ни в ней, ни поблизости, устав ждать вразумительных ответов, студенты разбрелись по своим комнатам. Самые нервные наградили девчонок званием чокнутых и посоветовали больше не «укуриваться». Любители сенсаций не торопились покидать цирк. Для таких любое шумное событие – развлечение. Тем более в клоунах все те же: Ева со своей подружкой. Напоив испуганных девушек валерьянкой и дождавшись, когда обе успокоятся, стойкие зрители были вознаграждены.

      – Ксюша, скажи честно, что случилось с тобой в туалете? – Еве важно было убедиться, что она не сходит с ума. Повторение галлюцинации ее напугало. – Ты что–то видела?

      – Да ничего я не видела! – встряска подействовала на Ксению отрезвляюще. Теперь она стыдилась, что повела себя, как дура.

      – Почему тогда кричала? – не отступалась Ева.

      – Ты меня напугала! – Ксюха, защищаясь, сложила руки на груди.

      – Но ты же сама сказала, что тебя кто–то схватил за пальцы!

      – Мне показалось. Вода воронкой закручивалась, вот и показалось.

      Теперь Ксения понимала, как глупо было думать, что кто–то потянул ее за руку.

      – Но разве в воде не была кровь?

      – Какая кровь, Ева? Очнись!

      – А мужчину… Отражение мужчины ты видела?

      – Боже! Откуда там взяться мужчине? Ничего я не видела. Ты орала, и я орала.

      – Все понятно, общий психоз, – староста третьего курса, молча наблюдавшая за перепалкой, поставила очевидный диагноз. Поднявшись со стула, Макеева сделала знак всем присутствующим удалиться. Театр окончен. – Вы своими криками просто довели друг друга.

      – Но почему вся эта хрень происходит именно со мной? – Ева не понимала, с какого перепуга она вдруг сделалась объектом осуждения и жалости. Она ничего не делала, чтобы превратиться в алкоголичку, не помнящую, когда и кто набил ей тату, или дерганную психичку, видящую то, чего нет. Никаких таблеток не принимала, не курила, не пила. Ну, почти не пила. День рождения Ксю не в счет.

      Ева вспомнила о паре таблеток от аллергии, но тут же отвергла притянутую за уши версию. Прошла почти неделя. Да и не дают антигистаминные препараты такого эффекта.

      «Что за наказание! Татуировка, пугающие галлюцинации».

      Хотя… хотя, может, на самом деле заболела? Первый звоночек случился в кафе, где Ева увидела лицо человека на дне стакана. Она легкомысленно отмахнулась от тревожного признака, списав видение на нервное напряжение. Сегодня тоже немало поволновалась. Вот и случился рецидив. Поход в тату–салон оказался тем еще испытанием, а еще эта неприятная ссора с Максимом. Повела себя как настоящая истеричка, бросила кольцо, ушла в ночь.

      – Больше отдыхать надо, Никольская. Спать, а не строчить курсовые. Совсем себя загнала, – Макеева