Неоправданная ставка. Артур Саянов

когда стал пиратом. О его жестокости ходили легенды, но никто никогда не сказал о том, что Акула Пьер обделил кого-то из своей команды или наказал человека незаслуженно. На корабле была жесткая дисциплина, и матросы за спиной у капитана частенько роптали, что он перегибает палку, не позволяет пить ром и редко заходит в порты, но это быстро пресекалось Громом, которого боялись не меньше капитана.

      Сэмуил заметил, что Акула мало с кем разговаривает, если не считать приказов да нагоняев за нерасторопность. Его никогда не видели пьяным, потому что если Акула пил, а такое случалось, когда команда сходила на берег, – то пил один в своей каюте. У Сэмуила сложилось впечатление, что капитан мало говорит, но много думает. В любой шторм он сохранял удивительное равновесие, твёрдо ступая по палубе, словно с каждым шагом его ноги прирастали к дубовым доскам. Капитан мог часами неподвижно стоять на корме, глядя в бескрайнюю морскую даль, а порой не выходил из каюты по два-три дня. Тогда «Посейдоном» командовал Гром.

      Положение Сэмуила в команде решил случай. Пираты долго скитались в поисках торговых судов, пока однажды в сильный туман чуть не столкнулись с большим кораблём.

      Капитан скомандовал: «В погоню!» Рулевой налёг на штурвал, и «Посейдон» стал разворачиваться. Сэмуила удивляла не только быстроходность, но и маневренность пиратского судна. Внезапно туман расступился, и впереди оказался большой военный корабль, на котором заиграла труба и застучали барабаны. Это был охотник за пиратами галеон «Барракуда». Капитан догадался по звукам трубы, к чему там готовятся, и приказал делать резкий разворот, дабы не попасть под пушки левого борта корабля. «Посейдон» сильно накренившись начал забирать в правую сторону, когда раздались залпы пушек галеона. Несколько ядер попали, но не нанесли сильного ущерба, за исключением расщепленной двери камбуза.

      Решение пришло в голову Сэмуила мгновенно. Он подошёл к капитану и сказал:

      – Можно обойтись малой кровью, если вы доверите мне управление «Посейдоном».

      – А почему ты решил, что я буду слушать твой бред, и доверю тебе корабль?

      – Я хорошо знаю эти места, капитан. Фарватер имеет свои особенности, которые могут сослужить нам хорошую службу. Я дважды проходил здесь, и могу сделать это сейчас.

      – Действуй. Но, если ты ошибёшься и подставишь этих ребят, умрёшь первым.

      В миле от места встречи с противником находились островные скалы, на которые Сэмуил и направил «Посейдон». Расчет на то, что за ними погонятся, оправдался. Преимущество было на стороне пиратов: «Посейдон» был меньше и легче галеона, и стал заметно отрываться от преследователей.

      Сэмуил скомандовал сбросить паруса, когда «Посейдон» приблизился к проливу, находящемуся между скал. Вход в пролив напоминал широкое основание бутылки, переходящее в узкое и длинное горлышко. По водному коридору мог пройти только опытный шкипер. Вся коварность пролива заключалась в том, что примерно по центру прохода на малой глубине находился острый, как шип выступ скалы,