Калевала. Леонид Бельский

конёк поставлен,

      По бокам бежит жеребчик,

      Медвежонок спит на сгибе,

      На зарубке дремлет зайчик.

      Он вырезывает стрелы,

      Трижды стрелы оперяет.

      Из железа точит стержень,

      Из смолистых веток – кончик.

      Стрелы вырезал искусно —

      И тогда их оперяет

      Тонким перышком касатки,

      Воробьиными крылами.

      Закалил он эти стрелы,

      А потом концы намазал

      Ядовитым чёрным соком,

      Что нашел в крови змеиной.

      Так готовы были стрелы.

      Натянул свой лук упругий,

      Вяйнямёйнена всё ждал он,

      Всё стерёг он друга моря.

      Утром, вечером сидит он,

      Стережёт и в час полудня.

      Вяйнямёйнена всё ждет он,

      Ждёт без устали неделю,

      Поджидает под окошком,

      Стережёт в углу забора,

      Слушает в конце дороги

      И высматривает в поле;

      За спиной колчан повешен,

      А в руках тот лук прекрасный.

      Вот стеречь он дальше вышел,

      От другого дома смотрит:

      С края огненного мыса,

      От излучины залива,

      С водопада огневого,

      От святой реки кипящей.

      Наконец, однажды утром,

      Он свои направил взоры

      И на север, и на запад.

      Повернул лицо он к солнцу

      Что-то чёрное заметил,

      Что-то синее на море:

      «То не облако ль с востока,

      Не заря ли ранним утром?»

      То не облако с востока,

      Не заря то ранним утром —

      Это старый Вяйнямёйнен,

      Вековечный песнопевец.

      В Похъёлу свой путь держал он,

      В Пиментолу направлялся,

      На коне, что на солому

      Иль горох похож был мастью.

      Лук схватил тут Ёукахайнен,

      Юноша дрянной лапландский,

      Он схватил, пылая гневом,

      И направил лук прекрасный

      Вяйнямейнену на гибель,

      Чтобы моря друг скончался.

      Мать его тогда спросила,

      Седовласая старушка:

      «Для кого ты лук устроил,

      Обложил его железом?»

      Так ответил Ёукахайнен

      И сказал слова такие:

      «Вот зачем я лук устроил,

      Обложил его железом:

      Вяйнямёйнену на гибель,

      Чтобы моря друг скончался.

      Вяйнямёйнена сражу я,

      Песнопевца Калевалы,

      В сердце самое и в печень

      И в лопатку я ударю».

      Но стрелять не позволяет,

      Запрещает мать-старушка:

      «Вяйнямёйнена не трогай,

      Песнопевца Калевалы.

      Рода славного тот Вяйнё,

      Мне по шурину племянник.

      Вяйнямёйнена застрелишь,

      Песнопевца Калевалы,

      Вмиг исчезнет в мире радость,

      На земле погибнет песня;

      Здесь на свете лучше радость,

      На земле приятней песня,

      Чем. в полях подземных, тёмных,

      В мрачном Туонелы жилище?»

      Всё же юный Ёукахайнен

      Призадумался немного,

      На минуту он сдержался;

      Бить