Правила покупки волшебных вещей. Эстер Кун

здорово рисует. Несмотря на это, он отчаянно пытался догнать Карла Коха, шагающего для него слишком широко.

      – Что? – немного нервно спросил Леон.

      – Всё фиолетовое. А у тебя?

      Он заколебался. Может быть, ему стыдно, так же как и мне.

      Он неохотно придвинул мне свою работу.

      Сперва я не мог даже слова вымолвить – настолько был шокирован.

      Восемнадцать баллов из двадцати?! ЧТО?!

      – Ты кто? – с подозрением спросил я. – И что ты сделал с Леоном?

      – Не говори ерунды.

      Почему он так нервничает – при таком-то результате?

      – Докажи, что это действительно ты! – съехидничал я, вызывая его на словесную дуэль. Это была наша любимая игра на перемене: каждый называл первую ассоциацию, приходящую в голову в ответ на слово товарища. Я начал:

      – Кровь.

      – Мертвец.

      – Могила.

      – Зомби.

      – Топор.

      – Ай.

      Ну ладно. Это всё-таки он. Однозначно. Эта игра всегда в какой-то момент заканчивалась у Леона этим «Ай».

      – ТоХо, дружище! Тебе бы подумать о репетиторе.

      ТоХо. Ещё одно доказательство. Потому что так меня называет только Леон. Он наделил меня этим прозвищем в мой первый же день в школе: «То» от «Тобиас» и «Хо» от моей фамилии «Хоппе».

      – С каких пор ты ходишь к репетитору? – с удивлением спросил я. Он не говорил об этом ни слова.

      – Где-то недели три.

      – Почему ты ничего об этом не рассказывал?

      – Родители не хотят, чтобы кто-нибудь знал. Им стыдно, что я с трудом справляюсь в естественно-научном классе. Поэтому никому ни слова.

      Я тут же подумал о своих родителях. О разочарованном лице профессора Хоппе, преподавательницы биологии в университете, и о грустном лице доктора Хоппе, с недавних пор начальника отдела в банке Линнеберга.

      Потом на ум пришло слово «таксолухи». Так называли здесь десять процентов учеников, занимающихся в гуманитарном классе: олухи, которым не удавалось сделать настоящую карьеру и которые после школы становились таксистами. Я с остервенением почесал левое предплечье. Казалось, что в меня впилась тысяча крошечных насекомых.

      Леон как будто прочитал мои мысли.

      – Или ты хочешь закончить как Жуткая тень? – спросил он.

      Майк, или Жуткая тень, как его вполголоса называли многие, был вполне нормальным парнем, пока в прошлом году не провалил экзамены в естественно-научный класс. И за лето он слетел с катушек. Когда он вернулся после каникул, то носил только чёрные шмотки, больше ни с кем не разговаривал и всё время крался через школьный двор как серийный убийца. Но я его понимал. Его мамой была директриса Айзенбайс. Наверняка у него дома творится кромешный ад. Я очень жалел его. Нет. Я не хотел закончить как Майк. Ни в коем случае!

      Глава 2

      Багажник, полный мягких игрушек

      После уроков я бесцельно слонялся по школьному двору вместе с Леоном и вдруг увидел