Мокрый не боится дождя. Алина Воронина

тот вечер… Когда мы зашли к вам… Вы видели что-нибудь подозрительное?

      Сильно выраженный губной желобок Ганги-Датты – признак врождённой сексуальной харизмы- остаётся неподвижным. Однако по переносице прокатились волны. Сосед честно пытался вспомнить события двухдневной давности, но через считанные секунды сдался:

      – Не припоминаю.

      – Всё было, как в предыдущие дни?

      – Пожалуй, да.

      – А подозрительные звуки?

      Ганга-Датта берёт два металлических кружка, соединённых верёвкой.

      – Благодаря им, мирской шум сюда не проникает. Воспевание святых имён – главный способ оградиться отскверны.

      Белозерцев выжидательно молчал. Ганга-Датта расценил это на свой лад. Он прикрыл глаза и запел, отбивая такт металлическими кружками:

      –  Харибол –нитай-г-о-о-р! Нитай-г-о-о-р -харибол!

      Затем с большой неохотой он приоткрыл веки и воззрился на посетителя с явным, хотя и деликатно-дозированным состраданием.

      – Простите, но… как вы оказались в столь мирском месте, да ещё без поддержки единоверцев?– осмелился полюбопытствовать посетитель.

      – Я не санньяси, который может посвятить себя духовному служению. У меня семья. Работаю в компании, которая распространяет косметические товары. Кришна благословляет меня: продаж много.

      «Это не Кришна, дорогой друг, а твоя гендерная принадлежность. Какая потенциальная покупательница устоит перед нею?»

      – Руководство поощрило меня путёвкой в Египет. Я бы, разумеется, предпочёл получить вознаграждение в денежном эквиваленте…

      «Ох, как я понимаю тебя, мужик…»

      – Я колебался. Всё-таки курорт не способствует благочестивым мыслям. Но потом подумал, что и здесь найдутся те, кто жаждет истины…

      « А ты идеалист. Но кажется, безобидный».

      – Хотите ощутить нектар воспевания святых имён?

      Белозерцев делает неопределённый жест. Что-то типа движения лобастого бычка, готового ласково, но ощутимо боднуть. Ганга-Датта проигнорировал его. Но последовавшую паузу, надо полагать, понял как знак согласия. А быть может, ему не терпелось снова погрузиться в транс. Шторки глаз опустились, голова подалась назад.

      –  Гопала – Говинда- Рама! Мадана- Мохана!

      Голос набирал мощь. Белозерцев повёл плечами, словно стараясь порвать обволакивающую пелену.

      Вступили железные кружки.

      « Как же они называются?»– Процесс припоминания был болезненным. Звёздчатая сеть нейронов в мозгу натягивалась – до мучительной дрожи, так что казалось: вот-вот лопнет. Чтобы избавиться от навязчивой чехарды слов, он принялся осматривать комнату. Ароматическая палочка, помещённая в обычную чашку, уменьшилась на треть. Её тлеющий кончик надломился – коричневая трубочка пепла упала на пол. Взгляд, проследив за траекторией её полёта, двинулся вверх – к причудливым узорам дымка. Они завораживали. Неудивительно, что те, кто практикуют медитацию, смотрят на создаваемую «здесь и сейчас» живопись горения.

      «