Траектория страсти. Николай Артюшин

несчитанные десятки лет на площадке под обрывом сложилась свалка. И свалка эта в отличие от нынешней обстановки самого дома щекотала интерес антикваров и притягивала искателей случайной прибыли, а то и зевак, коими все чаще становились туристы. Приложив старание, здесь можно было откопать комод с утраченной фурнитурой, хромой стул или загадочный предмет утвари, под патиной которого угадывалось узорчатое бронзовое тело. Конечно, все сколько-нибудь ценное давно было растащено усердными искателями. Что-то, претерпев насилие реставрации, помпезно раскорячило гнутые ножки в салонах. Что-то добралось даже до сомнительного пошиба аукционов. Оставшаяся же под обрывом все еще необъятная гора старья сохраняла способность питать корыстные надежды.

      Степан не выделялся завидной образованностью, вел простой, здоровый образ жизни, но с самого детства был катастрофически любознателен. Именно катастрофически, поскольку любой вопрос, пробуждавший его интерес, вырывался, высовывался, выпячивался среди житейских проблем на передний план и заставлял Степана для своего решения преодолевать любые преграды, поступаться любыми запретами или условностями, растрясая по пути залихватскую дурь, теряя чувство меры и ощущение реальности. А увлекало любопытство парня все подряд. Круг его интересов не имел очертаний. Это была познавательная всеядность, не имеющая ни цели, ни практического приложения. К счастью, ущерба никому гипертрофированная пытливость его рассудка не причиняла. Единственным результатом описанного свойства представали штабеля фотографических альбомов, заселившие собой шкафы и стеллажи, поверхности тумбочек и столов в квартире Степана. Любой предмет интереса запечатлевался им на камеру во множестве ракурсов, послойно и поэлементно. Фотографии со всем тщанием ретушировались, сортировались, а затем занимали отведенное место, после чего благополучно стирались из памяти, уступая место новым затеям.

      Этой осенью Степана угораздило заболеть Италией. Спонтанно. Беспричинно. Тяжело. Поездка стала необходимой. И неотвратимой. Путь выпал на Рождество.

      Количество городов, намеченных к посещению, значительно превышало количество дней, отпущенных на путешествие. Но, несмотря на то, что ознакомление при этом шло бегом, Степан ухитрялся увековечивать на фото все до никчемных вовсе и даже чужеродных подчас деталей. Фотостенограмма процесса. Свидетельство загадочной и вычурной хвори рассудка.

      Дисциплинированная группа туристов беззлобно подтрунивала над товарищем, который постоянно отставал и догонял, забирался в случайные закоулки и полости, норовил преодолеть заборы и стены в неустанном стремлении утолить горячечную жажду ненужных знаний. Фотоаппарат Степана выхватывал реальность под немыслимыми неожиданными углами, в самых экстремальных разворотах.

      – Сегодня у нас намечено посещение неординарной достопримечательности, – объявил с утра экскурсовод.

      Глаза Степана блеснули и болезненно увлажнились. Углы рта потянулись к сощуренным глазам в этаком