Истоки. Виктор Тюрюханов

в то время – Василь Вельяминов,

      что после отца положенье принял.

      Высокий, плечистый, из старых руссинов.

      Вот давече взял и подкову помял.

      ВасИля любили за нрав справедливый,

      внимательность к делу, хозяйский догляд.

      С купцами сварливый, к старшим учтивый,

      а с ратными строгий. Как говорят.

      А ноне случилась колгота на прИстанях.

      Там Фряги да Греки, всегда меж собой.

      И кто тут главнее в повАдах, да в прИхотях?

      А Фряги сильнее в колготе то той.

      – Эй, гости торговые! Чего же шум пОдняли?

      Аль места вам мало? – тысЯцкий спрошат.

      А Греки: – тож Фряги пол вымола отняли,

      и русским лодьям тута мест на хватат.

      Послушав в молчанье и Фрягов и Греков

      Василь Вельяминов тут так порешил:

      – Сам вымол поставишь! Утя есть там в сусеках!

      Так Фрягу сказал. И ешо пригрозил.

      – А коли узнаю, что вымол тот строен

      не в ладности, в споре, да не в чести,

      то знай – переверку задам! Всем! Доволен?

      А лес свезёшь сам! Нету часа. Прости.

      От пристани в город, ешо не пемши,

      литейный то двор посмотреть, доглядеть.

      Каки таки нужды вперёд? Что первейши?

      В клети зашёл, а угля то на треть.

      Тихо взьерясь: -сторожить углежогов!

      Как и откель этот уголь достать?

      Возчиков надоть, телеги, хлолпов,

      уголь с Заречья в Москву доставлять.

      Сам на коня, без промашки, немедля.

      Литейный то двор поважнее всего.

      Как без угля, без железного кегля?

      Литейный вот встанет?! А спрос то с него.

      А вдруг тут война? А где ядра, шелОмы,

      секиры, топорики, да куяки,

      стрел наконечники, скрабы, да скобы,

      ножи, да подковы, сабли, крюки?

      Василь понимал, то не просто Литейный.

      Это ж не кузня, а сердце Москвы!

      Это не склад, но завод оружейный!

      Литейный Двор встал – не сносить головы.

      Дав себе роздых, поев хлеба с квасом,

      с горсткой холопов навстречу скакал

      к возАм углежогов, с конями, с запасом,

      где поезд угля, что в Заречье застрял.

      А как довезти? Ведь река неспокойна!

      Вот вот ледоход, ледолом! Эт же страсть!

      Река то Москва по весне то разбойна!

      Застрял на реке в ледолом – знать пропасть.

      Вот и спешит Василь в то Заречье.

      И лёд то стоит и надо б успеть.

      Часом пойдёт!? И встанут там печи.

      ТысЯцкий рискнул, не боясь умереть.

      Мосты знать построены ныне заранье.

      По ним то с обозом за Углем вперёд!

      Да слабы подмостки, но всё же старанье.

      Всёж не по льду. Ну авось пронесёт….

      Свезло. Переправились. Обозчиков встретили.

      Те убоялись идти: – лёд попрёт?

      Иван хвать за плеть: – Ну, что? Все заметили?

      Буду пороть! А ну все вперёд!

      И так