Люди. Звери. Остановки. Виктор Маен

Семён терпеть не мог этих разговоров, даже намёки, которые проскакивали всё чаще, раздражали его, но сдерживать себя приходилось.

      – Так, всё, прекращаем тут сырость разводить, – с наигранной строгостью подытожил он.

      – Всё, всё не буду, ужинать пойдём, я перцев нафаршировала, как ты любишь, – мама направилась на кухню.

      Звонок в дверь остановил её на полдороги. Кто это может быть, на ночь глядя? Гостей вроде не ждали. На пороге стояла женщина, раньше Семён никогда её не видел.

      – Ой, Зиночка, здравствуйте, проходите, – визит явно порадовал хозяйку.

      – Вот приехала сестру проведать, Маша всё хворает, летом дочку присылала, сейчас дай-ка, думаю, сама навещу, душа-то болит, Света, родная кровь ведь…

      Светлана Петровна понимающе закивала.

      – Я, собственно, на минутку. Семён, тут Лена тебе письмо передала, – брови у того удивлённо поползли вверх. Женщина оценивающе смерила парня взглядом и протянула плотный, наглухо запечатанный конверт, надписей на нём никаких не было. Семён сел на диван в своей комнате и долго рассматривал его, всё не решаясь открыть. Что-то подсказывало, что вскрой он его и полетит, покатится сердце в какую-то бездонную пропасть, всё круто и непоправимо изменится… Страшно… В руках была рождественская открытка, обыкновенная такая. «Сёма, с рождеством тебя! Дай тебе бог, что самому хочется. А полянку нашу у озера наверняка занесло снегом, я часто её вспоминаю, и ял этот небось примёрзший где-нибудь стоит. Прости, что я уехала и даже не оставила адреса и телефона. Мы ведь бабы – дуры, давно известно. Мама собиралась к тётке, а я долго себе пальцы выкручивала, чтобы не написать, но не выдержала, как видишь. На работу ещё через четыре дня, шатаюсь тут одна по квартире из угла в угол, есть чем время занять, да как-то… Полянку-то нашу снегом занесло… точно… напрочь. А адрес у меня такой… Целую. Лена.»

      Светлана Петровна несмело заглянула в комнату сына, тот не спеша складывал в дорожную сумку какие-то свои вещи.

      – Ма, у меня поезд через четыре часа, к понедельнику вернусь, – она нисколько не удивилась сказанному и не стала задавать вопросов.

      – Поужинать-то мы всяко успеем, да ведь, Семён? – улыбнулась лукаво.

      В спальне уютно горел торшер, Светлана Петровна стояла у окна, наблюдая, как сын садится в трамвай, который идёт до «Василеостровской».

      «Успеет до закрытия метро» – подумала она, и вслух, не боясь быть услышанной, повторила, – Внуков бы…

      Галочка

      Он всегда напоминал мне мушкетёра, хотя видел их я только в кино. Длинные волнистые волосы с проседью почти до плеч, аккуратные усы, не хватало только шляпы с пером и шпаги на боку. Михаил Александрович зашёл в мой кабинет и молча остановился перед столом, в руках у него был лист бумаги.

      – Что сие у Вас в руках, сударь? – настроение мне пока никто не испортил.

      – Рапорт на отпуск, точнее на все