Чужая кровь. Оксана Олеговна Заугольная

Манфред наконец оказался у дворца, снова стемнело и улицы были пусты. Праздновавшие всю ночь и весь день магики разбрелись по домам, и только бурые, да курьеры мелькали перед глазами, но их Манфред за публику не считал. Он подошел к дворцу и попытался получше прицениться к тому, где находится Радослава. Неучи вроде синих, способные только мериться стихиями, считали, что пространственный магик может лишь пробивать пространство, да создавать амулеты, делающие это за тех, кто сам не может. А с учетом того, что амулеты, пусть похуже, но способны создавать артефакторы, то и вовсе ничего особенного он вроде как не умел. И Ева была даже рада, что сын родился синим. Вроде как его умения будут полезнее. И сколько Манфред не пытался объяснить, что он чувствует все созданные им маяки, может проследить любой в пространстве, они оставались глухи. Тем хуже для них.

      Сейчас он прекрасно чувствовал «прыгуна» Радославы, и собирался пробить пространство так, чтобы оказать аккурат рядом с ней. Ни к чему встречаться с её охраной и прочими, живущими во дворце.

      Он смерил на всякий случай расстояние до нужного ему этажа, свел пальцы в железной перчатке, прикрыл глаза и… ничего. Он даже с места не сдвинулся!

      Он напряг все тело, словно готовился к физическому, а не пространственному прыжку, и был вознагражден ощущением отпружинивания, словно он столкнулся с чем-то, мягко отбросившим его назад. Едва на ногах устоял, хотя всё также не двигался с места.

      Ворота дворца открылись, и перед ним предстал Берхт. Всего лишь старый знакомый Берхт, хранитель, цепной пес города Лесин. И только.

      – Было бы довольно глупо, если бы во дворец короля мог бы проникнуть любой, кому захотелось, согласись, – без приветствия начал Берхт. Улыбался он весьма радушно, но одними губами. Глаза были злыми, словно Манфред успел наступить ему на любимую мозоль. – И тем более, в покои особы королевской крови.

      – А ты что, заделался мажордомом дворца, Берхт? – поинтересовался Манфред, тоже раздражаясь. – Что тебе до Радославы и с кем она проводит время?

      – Если принцессе будет угодно проводить время с тобой или каким иным магиком, она отдаст об этом недвусмысленный приказ, – Берхт ухмыльнулся каким-то своим мыслям. – Такая хорошая девочка, с ума сойти. А что до тебя, то пока что ты женат на прекраснейшей магессе, и пытаться тайком проникнуть в покои другой женщины… Это недостойно.

      – Так забирай себе прекраснейшую магессу, – сплюнул Манфред. – Или тебе она не приглянулась раньше? Хорошо судить о чужой жене, но её еще надо терпеть с утра до вечера и с вечера до утра!

      Он замолчал, почувствовав, как неожиданно потяжелел воздух, пригибая его к земле. Некстати вспомнилось, что никто никогда не спорил с Берхтами. И это притом, что они ни с кем не дрались магией или каким оружием, не владели драконами или пегасами. Даже самыми богатыми они не были. Просто жили в стержне города, который сейчас раскинулся дворцом.

      – Тяжело быть приживалами во дворце, да? – прохрипел Манфред,