Путь наверх. Бессмертная. Елена Александровна Тимофеева

Как знать, может быть забьётся живее твоё сердце рядом с этим царём…

      – Моё сердце – да, быть может, – вздохнула Ария, взглянула на рубин в перстне на своей руке, – а вот сердце царя будет хранить молчание. Я для него – лишь та, кто избавит его страну от Дагона. Воин. Избавительница народа от чудовища. Героиня. Но не любимая.

      – Знать ли нам, какими путями мы ходим? – возразила Валерия. – Время покажет, кто ты царю.

      – Скажи, Валерия, – Ария повернулась к жене министра, взглянула с мольбой, – там, в Северном Гарнизоне, не знала ли ты молодого воина, Рихарда?

      – Знавала, – кивнула она, – он усердный ученик и хороший солдат. А тебе что до него?

      – Он, – сдавленно проговорила принцесса, – единственный, кто любил меня.

      Ария выбрала себе молочно-белый покровный плат, расшитый гербами Руаны – золотые драконы и мечи украшали тонкое полотно.

      На свадебной церемонии принцесса была великолепна. Сваты нарадоваться не могли. И учтива, и скромна, и умна не по годам, и обряды знает, и честь старшим воздала по обычаю. Но лишь королева и магистр, сидевшие рядом, видели, чего это ей стоит. Пару раз Ария едва успевала отвернуться, чтобы сваты не видели слёз в её глазах.

      Демира тоже прятала за напускным спокойствием и весельем тревогу и волнение. Когда невеста, принимая из рук руанского старейшины золотое блюдо с отборным зерном, по обычаю склонила голову, вознося молитву, почувствовал магистр смятение королевы, нашёл под столом её руку и крепко сжал в своей.

      – Сорвётся, – одними губами прошептала Демира, наклоняясь к нему так, что её щека почти коснулась его щеки.

      – Не сорвётся, – рука Арий Конрада крепче сжала её руку, – выдержит.

      Принцесса подняла голову. Лицо её было спокойно и чисто, но так бледно, что казалось лицом призрака. Старейшина возложил на её лоб сухую коричневую руку и произнёс благословение.

      – Теперь я могу уйти, – тихо сказала королева, но не сделала попытки отнять свою ладонь из руки Бессмертного.

      Её рука была холодна и тверда, будто из застывшего дерева, совсем не похожа на горячие ладони Демиры в ночи похода к Белой Пустыне.

      – Дальше будет пир. Завтра с рассветом пустимся в путь, – добавила она.

      – Я провожу тебя, – сказал Арий Конрад.

      – Нет, – её рука чуть шевельнулась в его руке, и магистр тотчас же отпустил её, – ты посиди с гостями. Если последуешь за мною, пойдут толки. Я обещала тебе, что мы поговорим в дороге, Арий Конрад. Я сдержу обещание.

      Она встала, поклонилась гостям и вышла из залы. Бессмертный смотрел ей вслед. Что бы ни говорила Демира, что бы ни думала, какие планы бы ни строила на будущее, он разрушит их, повернёт вспять текущие в её сознании реки гордыни. Он держал её за руку, и она молча позволила ему это. Всего миг её слабости, который он успел почувствовать и поймать, и взять её за руку, когда самообладание оставило её. Нет, не была Демира Снежной Королевой.

      Арий Конрад тонко чувствовал её