Фатум 2. Татьяна Донченко

в нашей каюте. Ну почему, почему я не попросила в ней остаться? Тогда бы наше короткое, но чудесное уединение переросло в настоящую первую брачную ночь, и мы бы никогда не вышли оттуда и не встретили Мэтта.

      Эх, мечты, мечты…

      – За что именно? – ну надо же, и как я не потеряла дар речи?

      – За то, что произошло вчера, – в его голосе не было теплоты, с которой он обычно говорил со мной. – Я… не хотел, чтобы все получилось вот так…

      – Я тоже.

      Он молчал. Но руку с моего плеча так и не убрал, продолжая водить по нему вниз и вверх. Садист.

      Пока он собирался с мыслями или с духом, я продолжала сосредоточенно смотреть на карибское море. На то, как игривое солнце играло лучами с мелкими озорными волнами. Виды за бортом яхты погрузили меня в медитативное состояние. Я сосредоточилась на воде и всеми силами пыталась оградить себя от негативных мыслей, от страха и от… Рэя.

      Но у меня не получалось.

      – Это ты меня раздел? – озвучила я первую мысль, пришедшую в голову. – Я проснулась в одних трусах.

      – Я.

      И все? Никаких объяснений?

      Я думала, стоит ли поблагодарить за это или сказать что-то колкое, но в итоге так ничего и не ответила, и молчание затянулось. Наконец я решилась узнать ответы на мучавшие все утро вопросы:

      – Почему ты ведешь себя как ни в чем ни бывало? Почему не рассказал о том, что произошло своей семье?

       Его пальцы на секунду, всего на секунду замерли и сдавили мою кожу.

      – Ты хочешь, чтобы я рассказал им о твоем любовнике?

      Я не нашлась, что ответить. Больше всего на свете хотелось оправдаться, но сейчас это была не лучшая идея.

      – Нет уж, киса. На моей совести крови не будет! – отрезал он с нескрываемой брезгливостью в голосе.

      – Крови? – господи, пусть это будет просто оговорка.

      – Ты меня внимательно слушала, когда я рассказывал историю своей семьи? – от его хриплой усмешки по плечу снова прошелся ветерок. Но в этот раз моя кожа не отреагировала мурашками. Я вся напряглась, как струна, дожидаясь объяснений. – Как думаешь, куда делся Хуан Рамос после того, как похитил невесту у моего отца?

      Он намеренно выдержал паузу, чтобы дать мне возможность осмыслить его слова, а потом, когда меня начала бить мелкая дрожь, словно этого он и добивался, продолжил:

      – Если моя семья узнает об этом спасателе, который целовал тебя на видео, она сотрет его в порошок, даже не моргнув.

      – Но… – однако, объясниться все же придётся. – Он всего лишь мой друг…

      Паркер развернул меня к себе лицом, держа за плечо, и долго смотрел в мои глаза. Не знаю, что именно он в них искал: стыд, безнадежность, чувство вины? Не думаю, что ему удалось найти хоть каплю этих чувств. Все, что я испытывала на самом деле, – желание отмотать все назад, вернуть того самого Рэя, который вывел меня на нос яхты, подарив самые яркие эмоции. Того Рэя, который признался, что по уши в меня влюблен и ничего, абсолютно ничего не способно это изменить. Выходит, что это не так…

      Мне