Ты попался, бабник!. Надежда Волгина

И выяснил, что Наташа и ее мать люто ненавидят кошек. Добрая бабушка-соседка с первого этажа даже предположила, что они убивают их.

      Во дворе дома не живет ни одна кошка. А в соседних их немерено. Соседка сама видела, как Наташа пыталась пришибить зашедшую во двор кошку обломком кирпича.

      В новолуние сама судьба подсказала Игорю в обличии Бони, как пробраться в квартиру. Оборотень-кот не может перешагнуть порог и прыгнуть в окно. Но кота можно туда внести. Что и сделал хозяин Тузика.

      Каково же было удивление Бони, когда он узнал, что главный враг Наташи не он, а Марфа!

      Да и мамаша Натальи тоже еще та ведьма. Вон как смогла раскалить кочергу! Но до дочери ей далеко, конечно.

      Хорошо, что у Бони такая отличная зрительная память. Игорь воспроизвел шестнадцать схем и заклинаний. Пальцы устали рисовать. Наконец, он нанес последний символ. Все, больше никаких ценных бумаг в комнате Наташи он не обнаружил.

      Игорь убрал рисунки в папку из запер в стенном сейфе, что прятался за картиной. Теперь можно и отдохнуть.

      Он потыкал в айфон. Где тут рыжеволосая красавица Златовласка?

      – Игорь? – удивились на другом конце провода.

      По-хорошему она должна была занести его в черный список. Он ей так долго не перезванивал. Девушки не прощают подобного пренебрежения.

      – Каюсь, он самый, – расплылся в улыбке Игорь. – Лиля, простите, не мог перезвонить раньше. Был страшно занят на работе.

      – И ночью? – хмыкнула Лиля.

      – Представьте себе. Работа у меня такая. Но я готов загладить перед вами свою вину. Не желаете скрасить мне вечер? Мы можем пойти в клуб.

      – Я даже не знаю… – Лиля задумалась. Когда девушка задумывается, как правило, она соглашается. Отказ следует сразу.

      – Что, ваш брутальный спутник будет возражать? Как я его понимаю… – Игорь решил осторожно прощупать почву.

      – Нет, мы расстались. Дело не в нем… Вы обещали перезвонить…

      – И перезвонил, – рассмеялся Игорь. – Поверьте, будь у меня возможность, я сделал бы это немедленно. Слово чести – был безумно занят. Не откажите мне в любезности вновь увидеть вас, мадемуазель! Ваш отказ повергнет меня в бесконечную печаль и накинет на мое сердце вуаль траура.

      Иногда в Игоре начинал говорить Боня. А того заносило, как правило, в конец девятнадцатого, начало двадцатого века. Кот почему-то любил декаданс и заковыристые выражения того времени. А иногда его пробивало на французский.

      – Что? – осторожно спросила Лиля. – Какая вуаль? Вы о чем?

      – Простите, отвлекся, – поспешил ответить Игорь. – Ну что, вы согласны?

      – Да.

      – Прекрасно. Куда за вами заехать и во сколько?

      Лиля назвала адрес:

      – В семь я буду свободна.

      – Тре бьен, – промурчал Игорь. – Оревуар. До вечера. Мяу и до встречи!

      Глава 11

      Какой-то он странный, и это еще мягко сказано. Говорит как… старпер какой-то, честное слово. Эти французские словечки, высокопарность. Фу! Лиля скривилась, и именно