Контуженый. Сергей Бакшеев

и сжимаю кулак: зачем врать! От вранья в душе боль, а в голове скачок давления.

      – Эй, ты чего? – медсестра опускает мою руку с листком, чтобы видеть лицо. – У тебя кровь из носа.

      – Она соврала.

      – Кто?

      – Невеста.

      – Понятно, значит ты не женился.

      Соседи по палате подключаются к разговору:

      – Контуженый, ты сначала мозги почини, прежде чем женихаться.

      – Без мозгов с девками лучше. Чем меньше думаешь, тем дольше шпилишь!

      – Шпилишь это как? – не понимаю я.

      В ответ дружное ржание.

      Я промокаю нос марлей, гляжу на кровь, перевожу недоуменный взгляд на Марину, смущенно оправдываюсь:

      – Раньше такого не было.

      – После контузии всякое бывает, – сочувствует медсестра. – Тебе в Ростов-на-Дону надо. Там голову посмотрят и операцию на ключице сделают. А наше дело неотложная помощь. Кровь из легких у тебя вышла. Нижний сифон я отсоединила. А воздух еще будет выходить, пока легкое распрямляется.

      Медсестра заканчивает перевязку, сдергивает с меня простынь и подсовывает утку.

      – Помочись. Сам справишься?

      Я пытаюсь прикрыть наготу:

      – Не, я в туалет.

      – Ишь, какой стеснительный. А кто все это время тебе помогал?

      – Кто?

      Опять ржание соседей и смешливый совет:

      – Контуженый, вставляй креветку в раковину, а то простынь забрызгаешь.

      Слова обидные, но честные. Я опираюсь правой рукой о кровать, пытаюсь сесть. Если подниматься медленно, заградительная боль в ребрах парализует тело. Решаюсь на рывок. Раз! Острая боль как удар кинжалом под ребра, почти до потери сознания. Но я сижу. Свешиваю ноги, пережидаю помутнение в глазах, прихожу в себя.

      И снова сомнения:

      – А ноги у меня ходят?

      – Порезы зашили, кости целы. Ты так пойдешь или трусы надеть?

      Соседи не упускают случая посмеяться:

      – Не прячь боеголовку. Сразу на передовую! То-то враги разбегутся.

      А мне не до смеха, физически не могу ржать. Любая встряска грудной клетки отдается жуткой болью сломанных ребер. Даже самый непреодолимый позыв чихнуть блокируется организмом.

      Марина надевает мне трусы до бедер. Я укрепляю пятки на полу. Встаю, держа корпус ровным. Нужно привыкать к боли. Подтягиваю трусы правой рукой, левой держу бутыль с трубочкой из поврежденных легких. Собираюсь с духом и ковыляю к двери.

      – Туалет направо. Сифон не разбей! – напутствует Марина.

      – Там поручень есть, – ободряет сосед с костылями у кровати. На этот раз без усмешки.

      4

      Документ из ЗАГСа действует на память лучше любого лекарства. Эх, Злата! Я был готов вместе с тобой и в горе, и в радости, а ты… Ты сделала больно и не заметила.

      Сжимаю веки, трясу головой – проехали! Что было, то было. Девчонки ветрены и не надежны. Другое дело верные друзья. С ними не только покутить, но и в огонь, и в воду. Буквально!

      Так и произошло. Наша мирная жизнь в Дальске закончилась в одночасье.

      …После драки в ночном клубе мы сбежали к вокзалу