Будь моей Брейшо. Меган Брэнди

этого?

      Его лоб морщится, и он отводит взгляд.

      – Чувство вины, может быть. Не знаю.

      – И этого было достаточно, чтобы ты оградил своих сыновей от меня?

      – Я дал им файл, как я делаю каждый раз, когда мы заселяем кого-то в общежитие. Все, что я сделал, это упростил твое прошлое.

      Упростил, верно.

      Как будто «неблагополучный дом» и «отсутствие родителей» о чем-то говорят.

      Я слежу за признаками лжи в его словах и спрашиваю:

      – У тебя есть настоящее досье на меня, Ролланд?

      Он отрицательно качает головой.

      – Не потому, что я плохо искал… Ты не в системе, Виктория. У тебя даже нет свидетельства о рождении, поэтому я и заподозрил, что у тебя за душой нечто большее, чем ты делишься. Технически тебя не существует, но мы можем это изменить, если ты хочешь.

      Между нами висит долгое молчание, и когда Ролланд понимает, что у меня нет комментариев к его последнему заявлению, он глубоко вздыхает. В его тоне ясно слышится уныние:

      – Я знал, на какой риск шел, впуская тебя в наш дом. Ты пришла тайно, и это означало, что у тебя точно должно быть что-то большее. Я полагаю, мы лишь коснулись поверхности…

      – Ты узнал только то, что я тебе позволила, и ничего больше, – прямо говорю я, мои глаза встречаются с его и удерживают взгляд. – Многое из того, что я знаю, не имеет никакого значения для этого места… но и многое имеет.

      Есть столько вещей, о которых парни не знают, о которых, вероятно, думают, что все это давно похоронено, но в том-то и дело, что для любого секрета нужны двое.

      По крайней мере, так считают наивные люди.

      Единственный способ похоронить правду – это похоронить человека, манипулятора и предшественника.

      Почему им не приходит такое в голову, я не знаю, но…

      На каждого короля найдется мальчик, который восстанет из пепла, – так устроены королевства.

      Именно по этой причине я не упала перед ними на колени и не позволила всем своим секретам излиться из уст.

      Сила этой семьи, хотя и не имеющая себе равных, не была основана на верности, как полагают большинство.

      Она была построена на крови и предательстве.

      Мои истины причинят кому-то боль, сломают многих и могут свести одного из Брейшо в могилу, но жадность – хитрый ублюдок, и я ее новая жертва.

      Я могла бы уйти и забрать свои секреты с собой, но я этого не сделаю.

      Я хочу участвовать, и не только ради Кэптена, но и ради себя тоже.

      Я скажу им, когда они будут готовы к большему, и пусть последствия будут такими, какими будут.

      Я поднимаю голову.

      – Твой детектив действительно ничего на меня не нашел?

      Ролланд борется с ухмылкой.

      – Ничего. Я думал, что Меро давно нет, и мне бы никогда не пришло в голову искать улики, которые могли бы привести к нему. Знаешь, они хорошо тебя спрятали. И мой брат, и твой отец.

      Я киваю.

      – Меро, конечно, был осторожен, но большая часть заслуг досталась Донли. Я замечала людей, которые следили за нами, и я знала,