Слоны Ганнибала. Александр Немировский

Но осажденные не дремали. По ночам отважные сагунтийские юноши совершали нападения на карфагенские посты, днем катапульты забрасывали карфагенян камнями и стрелами, не позволяя подвести насыпь к стене.

      Чувствуя себя в безопасности, так как карфагеняне еще не установили свои катапульты, сагунтийцы выкрикивали сверху ругательства. Насадив на стрелы записки, они посылали их осаждающим. Ганнибал прочел одну из них:

      «Карфагенские ослы, вы выбрали себе добычу не по пасти и подавитесь ею».

      Особенно неистовствовал сагунтиец в синем плаще. Приложив ко рту согнутый в трубку металлический лист, усиливавший голос, он осыпал Ганнибала самой отборной бранью.

      В конце концов Ганнибалу это надоело.

      – Позовите Тирна, – приказал он.

      Тирн, командир балеарских наемников, не замедлил явиться. Плечи его и грудь покрывала овчина, у пояса на широком кожаном ремне висел холщовый мешочек с камнями. От Тирна исходил резкий, неприятный запах. На Островах Дождей, как называли иберы Балеарские острова, не росли благовонные деревья, а у нищих островитян не было ни золота, ни серебра для покупки даже касторового масла, которым натирались бедняки. Балеарцы смазывали свое тело соком какого-то тростника, смешанным со свиным салом.

      – Видишь того ругателя в синем? – обратился полководец к Тирну. – Убери его!

      Тирн неторопливо снял с плеч овчину и бросил ее на землю у ног. На шее у балеарца было три черных шнура различной длины. Перебирая их пальцами, Тирн взглядом измерял расстояние до стены. Видимо, его устраивал средний шнур, так как он вытянул его. Вынув из мешочка камень величиною с плод фигового дерева, Тирн вложил его в петлю шнура и занес назад руку.

      Камень просвистел в воздухе и угодил прямо в синий плащ. Ругателя словно сдуло со стены. Вопль восторга, вырвавшийся из сотен глоток карфагенских наемников, и крики ужаса осажденных слились в сплошной рев. Когда он утих, Ганнибал обратился к Тирну, успевшему поднять и накинуть на плечи овчину:

      – Давно я хотел узнать, какие боги научили тебя этому искусству?

      – Бог Голод, – отозвался балеарец. – Когда я был еще мальчиком, отец клал на землю лепешку и не давал ее, пока я не попадал в нее из пращи.

      – А жив ли твой старик?

      – Да, – отвечал Тирн. – Мой отец еще охотится на горных коз.

      – Тогда передай ему вот это… – Ганнибал протянул балеарцу слиток серебра. – Скажи, что серебро посылает ему бог войны за то, что он воспитал меткого стрелка.

      Ганнибал долго не мог забыть слов балеарца. «Бог Голод» – лучше не скажешь, – думал он. – Это он согнал в мое войско всех этих варваров – кельтов, балеарцев, сардов, лигуров. Какое им дело до Карфагена? Наемники будут мне верны до тех пор, пока они будут сыты, пока в мешочках будет позвякивать серебро. Серебра ждут их стареющие отцы, юные невесты, молодые жены. Звон серебра громче