Осторожно! Влюбленная ведьма!. Наталья Шевцова

так точно! Как её родители могли с ней так поступить? Нет, они никогда не скрывали того, что они очень бы хотели, чтобы их дочь училась в «УМИ». Однако при этом они никогда не настаивали на её переводе. Это была её жизнь, а значит и выбор тоже был её. И, она была уверена, что родители с уважением относятся к её мнению. А теперь, что же получается? Они передумали? Передумали, даже не поговорив с ней! Нет… Они не могли так поступить. Если только… кто-то не убедил их, что она передумала. Кто-то, кому они доверяют! Кто-то, кто всегда ей твердил, что она не понимает, что теряет, потому что никогда не училась в «УМИ»! Ну Ричи! Ну гад! А его дружок, Каролинг! Тоже хорош! Ну она им покажет! Они что действительно думали, что она смирится и согласится на эксперимент? Наивные! Они просто не знают, с кем связались! Нет, ну ладно Каролинг! Но Ричард! Он же знает, как она не любит, когда её к чему-нибудь принуждают!

      Задумавшись, Кэссиди пропустила те несколько секунд, в течение которых окно портала, прежде чем рассеяться в воздухе, недвижимо висело на расстоянии в десять сантиметров над полом. И поэтому, как это часто случается с теми, кто, спускаясь по лестнице, случайно пропускает ступеньку, оступилась, как только под её ногами рассеялась удерживающая её навесу воздушная волна.

      Упасть не упала, однако приземлилась всё же довольно неудачно: подвернула правую лодыжку и потянула связки голеностопного сустава. Поморщившись от боли, осмотрелась.

      – Хммм… Интересно… И где это я? – озадаченно произнесла она вслух, изучая просторную и светлую комнату.

      – В моём кабинете… – лаконично известил её раздавшийся позади неё мужской голос.

      Досадливо вздохнув, Кэссиди повернулась к своему похитителю и взирая на него исподлобья, задумчиво изрекла.

      – А знаете, я вас всё-таки вспомнила…

      – Да неужели? – закатив глаза, иронично усмехнулся мужчина.

      – Ввва-ааас, кажется, Алик зовут, так ведь? – между тем елейным голоском продолжала девушка.

      Насмешливые фиалковые глаза сузились, превратившись в щелочки, тон из ироничного стал ледяным.

      – Меня Алекс зовут! – отчеканил новоявленный опекун.

      – Подумаешь, Алик, Алекс, какая разница? – пожав плечами, с деланной беспечностью заметила подопечная.

      – Громадная! – сквозь зубы рыкнул Александр. – Я терпеть не могу имя Алик.

      Кэссиди содрогнулась, изображая испуг.

      – Ой, простите! – пролепетала она, часто захлопав ресницами.

      Вслед за чем, не произнося вслух, а безмолвно, одними губами артикулируя, несколько раз повторила оба имени так, словно бы пробовала их на вкус.

      – А-лик, А-ле-кс, А-лик, А-ле-кс, А-лик, А-ле-кс… Хммм… Нет! Всё еще не вижу разницы! – чистым, как родник, и нежным, как шелк, голоском известила девушка. Ни дать, ни взять – сама искренность и невинность. – Но, чтобы сделать вам приятное, я так и быть буду звать вас, так как вы этого хотите. Ой, – вдруг вскрикнула она, закусив нижнюю губу и состроив виноватую гримаску, – только напомните мне, пожалуйста, ещё раз, как правильно, Алик или Алекс?

      И… изощренное