Закалённые бурей 2. Александр Леонидович Кириллов

хочется, а моя секретарша недоработала сегодня, да-а-с, не приготовила водички! Может, у вас холодненькая?

      Не слушая нашего ответа, генерал налил себе стаканчик, да залпом-то его и приголубил. Где-то на трети стакана распробовал, что не воду пьёт, обороты сбавил маленько, но допил. Крякнул и, ничего не сказав, ушёл к себе, только лицо покраснело сильно. Так что водочка, братец, это так, баловство одно.

      – Я вижу, Иван Борисыч.

      Я собрался сачкануть очередной тост и поднялся из-за стола.

      «Куда-а-а?» – громогласно спросил меня генерал-аншеф.

      – Хочу посмотреть, господин генерал, как там шашлыки, не пережарят ли их?

      – Там и без тебя есть, кому за ними смотреть. Наливай и тост говори!

      – За вас и хозяина усадьбы!

      – Молодец! Пей до дна!

      Все снова выпили по стакану водки и принялись закусывать, кто-то хорошо налегая на шашлык, а кто-то уже так, чисто огурчик пожевать. Тут снова раздался генеральский окрик.

      – Тост, господа! Чтобы у всех!

      За такой мужской тост пришлось пить с очень радостными возгласами, какой генерал остроумный. Просидели мы до первых петухов, иногда выбираясь на перекур, где господа офицеры курили трубки или папиросы, или «до ветру». Потом генерал скомандовал: «Всё, господа, отдых, в шесть утра подъём на охоту!». Генералы и важные полковники разошлись по подготовленным для них комнатам, а остальные офицеры приткнулись, где смогли. Я вырубился сразу. Только я вошёл в самый сон, как какая-то нехорошая морда стала меня теребить. Я открыл глаза и матом спросил: «Что случилось?».

      – Шесть утра, господин офицер, побудка.

      – Твою ж…

      Я встал и направился вслед за другими сонными охотниками на улицу. Дворня стояла с вёдрами и поливала из ковшиков на руки умывающимся офицерам. Сырость и промозглость стояли собачьи, но народ с голым торсом очень даже бодренько умывался и растирался колодезной водой. Дворовыми разводились костры, и в жаровнях готовился завтрак. Все снова расселись за столы, снова стояла водка и лёгкая закуска. Не могу опохмеляться, поэтому меня сразу замутило от вида алкоголя. Ерофеев же блестел, как надраенная корабельная рында.

      – Эх, Лёша, самое время подкрепиться стопочкой холодненькой беленькой.

      – Мне плевать, что скажет генерал, но пить я больше не буду.

      – Лёша, не бузи, сейчас полегче станет.

      Мы стали закусывать, а водку прислуживающие официанты разливали уже по стопочкам. Часа через два в залу вошёл управдом и, пошушукавшись с хозяином поместья, убыл. Хозяин обратился к присутствующим.

      – Господа, банька готова, прошу-с!

      В баньке тоже был стол, сервированный холодными соленьями, чёрной икоркой и буженино-колбасными изделиями, которые мы запивали рассолом и хлебным квасом. Банька и купание в пруду хорошо выгнали алкоголь, так что к обеду я стал вполне адекватен, а там и шашлычок подоспел.

      – Иван Борисович, а когда на охоту народ пойдёт, время-то уже обеденное?

      – А кто тебе сказал, что