Тёмные времена 1. Раб. Александр Леонидович Кириллов

Да ты сдурел, Мамон, мне перечить, тупое животное! Запорю!

      «Я не тупое животное, я Домкрат!» – Домкрат пошёл на неё, сжимая кулаки.

      Она испугалась. Таким этого парня никто никогда не видел.

      – Вай, Ахалес, Папас, задержите его!

      Елизар и Митяй, мастерящие глиняные фигурки для бассейна, бросив работу, кинулись к Домкрату.

      – Домкрат, пошли! Ты что, совсем забыл, что это несравненная госпожа Диодора.

      – Я не тупой и не животное.

      Тут же под руку подзуживал Амброс: «Госпожа Диодора, это возмутительно, это бунт, их всех надо наказать!

      – Рада, ты ещё здесь, пошла чистить сортиры! Ахалес, 50 плетей Мамону.

      Первуша, припёрший с Домкратом нарезанный облицовочный камень, побежал к каменоломням, где мы отбивали и распиливали их ещё.

      – Свят, там полная «жопа»! Диодора разбушевалась, Домкрат её чуть не убил, Ахалесу поручили дать ему 50 плетей, Раду отдают замуж, а в качестве свадебного подарка послали чистить сортир. Надо что-то делать!

      – Вот, гулящая женщина, ёлки-зелёные! Парни, работаем, а мне дайте десяток плиток и я побежал разруливать.

      Я появился, когда ситуация была немного напряжённая. Рада и ещё две девушки лежали с задранными туниками, светя попами, к которым прицеливался кнутом Георгис. На Мамона наступали Ахалес, кузнец и два раба, а тот отступал к нам в сарай, где, словно стенка, стояли Елизар, Митрий и Донвой с Любомиром.

      Диодора орала, словно ненормальная, что её всё раздражает, и охране надо быстрее шевелиться, чтобы всех скорее уже отлупили.

      – Ты что меня не защищала, Аглая, пять плетей и тебе по заднице. Георгис, исполняй!

      Георгис со страшным замахом стал хлестать по доске рядом с Радой, а та громко орала при ударах, затем он перешёл на соседок.

      – Кричите, дуры, Георгис мимо бьёт.

      Я пришёл с Первушей, как будто ничего не знал, сгрузил плитку и побежал к Диодоре.

      – Не вели казнить, прекрасная госпожа Диодора, вели слово молвить!

      – А-а-а, явился, защитничек! Чего задумал?

      – Блистательная госпожа Диодора, дозволь отойти с вами, мои слова для рабов не предназначены.

      Мы отошли в комнату, где нас никто не видел.

      – Ты великолепна в гневе, Диодора, такая сексуальная и обольстительная.

      Я обнял её и сжал ей бёдра руками.

      – Свят, я хочу тебя!

      – И я хочу тебя, но давай вначале, чтобы нам не мешали, разгоним всех по работам. И Мамон, то есть Домкрат, он нужен здоровым, чтобы мы успели сделать вовремя бассейн. Он сильный и много делает.

      – Радка, корова, я её сгною эту наглую девку.

      – Диодора, кто ты и кто они. Ты – хозяйка, а они рабы, подобно птичкам, собачкам и так далее. Разве ты замечаешь зверушек? Так стоит ли тебе гневаться на «птичек».

      – Ох, хитрец.

      – Понимаешь, её недавно я был воином, дружинником князя, жил, как хотел, а сейчас я бесправный раб. Но я привык заботиться о людях, с которыми живу, так что прости их, как заботливая хозяйка. И называй Мамона Домкратом, ему нравится, а тебе нетрудно.

      – Домкрат