Мой друг ангел-хранитель. Полина Небесная

по плечу, – теперь всё понятно. А меня что же, ещё на камеру снимать будут?

      Журналист почти беззвучно прорычал, а потом, широко улыбаясь, произнёс.

      – Конечно, мистер Мальковский, мы ведь не просто так сюда камеру тащили.

      – Бедолаги, – сочувственно проговорил еврей, – я думал, вы доехали на машине, а вы, оказывается, пешком шлёпали, – Джейкоб покачал головой.

      – Да не шлёпали мы никуда, – процедил сквозь зубы журналист, крепче сжимая микрофон.

      – А как же сюда добрались тогда? – удивлённо поглядел на него Мальковский.

      – Всё, хватит пустой болтовни, – выходя из себя, повысил голос мужчина, – нас сюда привезли на служебной машине.

      Джейкоб недоверчиво посмотрел на журналиста и покачал головой.

      – Но вы же сказали, что тащили камеру.

      Молчаливый оператор, за всё это время не издавший ни звука, не выдержал и усмехнулся. Этим он вызвал ещё большее раздражение журналиста и подверг себя немалой опасности, потому что тот кинул на паренька весьма грозный взгляд.

      – Пожалуйста, мистер Мальковский, давайте прекратим уже эту комедию и приступим к делу, – собрав последние крупицы своего исчезающего терпения, проговорил мужчина.

      – Что значит «приступим»? – обескуражено взглянул на высокого мужчину Джейкоб, – а всё это время мы чем занимались тогда?

      Тут журналист и вовсе не нашёлся, что ответить. Он лишь почесал затылок, так что его чёрная кепка поползла на его менее широкий, чем у еврея, лоб.

      – Это было не интервью, сэр, а болтовня, – журналист перевёл дух и поспешил задать свой долгожданный вопрос. – Сколько лет назад вы открыли свою типографию, мистер Мальковский?

      – Дайте уж вспомнить, – произнёс еврей, почёсывая голову, так что потрёпанная в некоторых местах коричневая фетровая шляпа чуть не покатилась вниз. – О, да, десять лет уж прошло с момента, как на этом самом месте появилась моя дорогуша Марго.

      – Марго? – посмотрел на Джейкоба журналист.

      – Конечно, я так назвал свою типографию, – похлопав себя по плоскому животу – ведь на маслинах особо не поправишься – сказал Мальковский.

      – А кто такая Марго? – спросил высокий мужчина.

      – Вы что? Это же Маргарет Митчелл! – тут голос Джейкоба задрожал от восторга. – Я влюбился в неё, когда ещё был юнцом и зачитывался её «Унесёнными ветром». Эх, было время, – выдохнул еврей, смакуя приятные воспоминания.

      Тут оператор, ответственно снимавший репортаж на камеру, тихо хихикнул. Журналист сделал вид, что не заметил оплошности подопечного и продолжил интервью, поскорее переведя дух.

      – А какая у вас была на то время аппаратура?

      – О, самая лучшая аппаратура, – вновь погладил себя по животу еврей и довольно ухмыльнулся, – я этим аппаратом до сих пор горжусь! Купил его в очень хорошем магазине, когда впервые поехал во Францию. О, было время, какие там барышни ходят!

      Паренёк с камерой громко ухмыльнулся, так что высокий мужчина в кепке одарил юнца грозным взглядом.

      – Хорошо,