Девочка из Гамбры. Инна Манахова

только не из голубой шерсти, а из розовой!

      Олли недолго размышляла над сказанным, наморщив лобик. Очень скоро ее личико просияло. С ликующим воплем: «У нас будет братик!» – Олли задушила Никку в крепких объятиях.

      – Тише ты! – снова шикнула на нее Никка, счастливо смеясь и одной рукой обнимая Олли, а другой пытаясь зажать ей рот, – Мама еще не ложилась, как бы она нас не услышала! Знаешь, Олли, если она прячет вязание, значит, не хочет никому пока рассказывать о братике.

      – Но папа-то уж точно все знает, да? – допытывалась Олли.

      – Думаю, знает, – согласилась Никка, важно кивнув, – Мама ему все-все рассказывает!

      – Давай тогда спросим у него, будет у нас братик или нет? Чтоб уж точно знать! – взмолилась Олли.

      – Можно, – подумав, ответила Никка, – Папа добрый, он не станет нас ругать за то, что мы догадались о братике раньше времени.

      – А когда спросим? – не отставала Олли, с нетерпением поглядывая на Никку круглыми радостно блестевшими глазками, – Завтра?

      – Ну давай завтра, – вздохнула Никка, – Все равно ведь не успокоишься, пока все не выяснишь!

      И совсем по-взрослому погладила маленькую Олли по щеке.

      Глава 2. Папа

      Папа работал плотником, восстанавливал старинную полуразрушенную королевскую усадьбу на Медвежьей горе, куда Никка каждый день приносила ему ужин. Путь до Медвежьей горы был неблизкий: сначала нужно было спуститься с Земляничной горы и пройти по тропинке через рощу, потом по дорожке из песка выйти к Стеклянному морю и пройти все побережье Гамбры. За побережьем шумел ветвями темный Медвежий лес, в чаще которого величественно возвышался огромный королевский дуб. Углубившись в лес, не сразу удавалось отыскать этот дуб, у подножия которого виднелись ступени резной деревянной лестницы. По этой лестнице нужно было подняться на вершину Медвежьей горы и выйти на террасу усадьбы. Плотники во главе с папой собирались по окончании работ в усадьбе достроить лестницу, чтобы можно было шагать по ступеням до самого побережья и прямо из волн подниматься обратно, на самый верх, за облака, откуда сейчас слышались стук молотков и свист пилы, и где всегда пахло свежеснятой древесной стружкой, дождем и, почему-то, лопнувшим от спелости арбузом. Поднявшись по лестнице в небеса, Никка оказывалась на просторной террасе с белыми колоннами, откуда открывался вид на всю Гамбру – самую прекрасную на свете страну на берегу Стеклянного моря. А за королевской усадьбой был разбит волшебный сад с розовыми кустами, апельсиновыми и лимонными деревьями и старинным фонтаном с чашей из белого мрамора, вокруг которой цвели диковинные лиловые, синие и голубые цветы, названий которых Никка не знала. Они с папой всегда обедали в саду у фонтана, вернее, папа обедал, а Никка с немым восторгом разглядывала сад, который каждый день поражал ее своей красотой, словно в самый первый раз. Никка всегда совершала свое путешествие к папе в одиночку, без Олли, которая была еще слишком мала, чтобы уходить так далеко от дома. Но эти одинокие походы с завернутым в узелок обедом для папы не пугали