Общая жизнь. Наталья Макарова

Да сколько же еще это будет продолжаться?! Мне участкового на тебя натравить, что ли? Весь подъезд загадил, урод!

      – Да пошла ты, – беззлобно отмахнулся обвиняемый, продолжая поиски ключей.

      – Я тебе пойду! Я тебе сейчас так пойду! Веником по хребтине! Чтобы неповадно больше квасить было!

      – Да у      ймись ты, Зинка! Праздник все-таки. Я вот и гостя привел, а ты орешь. Перед человеком неудобно!

      – Знаю я твоих гостей! Такие же алкаши, как и ты! А потом лужи за вами подтирать и бутылки выкидывать. А ну, вон отсюда оба!

      – Э, потише, баба! Я к себе домой пришел. А человек – со мной, он ко мне идет. Не суйся не в свое дело.

      Василий Николаевич оторопело смотрел на кричащую женщину, ожидая, когда закончится поток ее красноречия. Однако она истолковала его молчание по-своему.

      – А ты чего уставился? – это уже относилось к Василию. – Иди к себе домой, там и бухай. Ишь, повадились они сюда! Просекли, что у собутыльника квартира свободная, так теперь пинками не выгнать! Когда ты уже свою халупу совсем пропьешь? – Это снова Михаилу. – Как выселят тебя, так жить всем легче станет.

      – Я все же пойду, – вставил наконец слово Василий Николаевич.

      – Давай, выметайся отсюда! – тут же подхватила соседка. – Хоть в праздник дом почище будет.

      – Так я уже все! – Михаил Павлович повертел на пальце найденный в недрах карманов ключ. – Сейчас дома будем и закроемся от проклятой ведьмы.

      – Благодарю, но, полагаю, дальше вы справитесь без меня. Всего доброго. И вам! – последняя фраза относилась к ведьме в халате.

      Василий с облегчением вышел на улицу. Даже воздух в том негостеприимном подъезде был душным и тягостным. Но легкий морозный ветерок мигом разогнал все неприятные ароматы и воспоминания. Василий двинулся в обратном направлении, но не успел еще отойти от дома, как сзади его позвали знакомым скрипучим голосом:

      – Эй, Вась! Васька! Ну, куда ты собрался! А как же праздник?

      Василий оглянулся. На пороге своего подъезда стоял Михаил и размахивал руками в приглашающих жестах. Учитывая то, что у нового знакомого болела нога, и передвигался он с помощью трости, совесть не позволила Василию Николаевичу не обратить внимания на зов и уйти. Вздохнув, он нехотя вернулся к подъезду.

      – Вам чем-то еще помочь? – спросил он. – Дверь открыть?

      – Ты из-за Зинки что ли? – как ни в чем не бывало поинтересовался Михаил. – Да ну ее ко всем чертям! Она все время шумит, характер такой. Чистоплюйка несчастная. Не обращай внимания, пойдем праздновать!

      Василий Николаевич сдержанно покачал головой.

      – Я лучше домой. Там спокойнее. И соседи уважают.

      – Да я… Да у меня… Да что ты вообще о себе возомнил? Брезгуешь, да? Да я таких, как ты… – неслось вслед снова удаляющемуся Василию.

      И наконец скрипучий голос в отчаянии дрогнул:

      – А как же праздник?

      Василий Николаевич снова остановился. Этим вопросом он в последнее время часто