Ещё тридцать восемь кошек до сорока. Ольга Станиславовна Назарова

я! – если бы кто-то сегодня сказал Дашке, что она будет благодарить этого самого Виктора за его козни, она бы точно не поверила! Зато сейчас в ней кипело изумительное чувство уверенности в себе, словно она, как тот самый Трусливый Лев из старой советской сказки, выпила напиток смелости.

      – Дорогая… ты не знаешь жизнь… – начала Анастасия.

      – А ты? – парировала дочь. – Мам, давай не будем! Просто учти, пожалуйста, что я никому не разрешаю распоряжаться своими животными. Да и диванами тоже… Меня вполне устраивает тот, на котором ты сидишь.

      Возможно, если бы Анастасия Сергеевна немного больше присматривалась к старшей дочери, ей легче было бы принять тот факт, что Даша меняется, меняется кардинально и необратимо. Но она была так уверена в том, что всё всегда знает лучше…

      – Даша! Перестань говорить глупости! Тебе эти животные совершенно, абсолютно не нужны! Более того, просто вредны! Я потратила время, договорилась, а ты? Да как ты можешь? Я тебя просто не узнаю! Я не хотела сейчас об этом говорить, мне и так трудно… Но ты… Как ты могла так обойтись с сёстрами? Они мне звонят и плачут! Как ты могла?

      Временно отложенный из-за ухода отца скандал, грозился развернуться во всю ширь… Только вот время было безнадёжно упущено.

      – Мам, ты расстроилась из-за отца, я устала на работе – у меня был очень трудный день, и ссориться с тобой не хочу. Только вот давай договоримся – мои кошки и моё время не обсуждаются! Котята остаются дома, и я больше не буду работать нянькой каждые выходные.

      Взвинченная поступком мужа Анастасия Сергеевна попыталась было загнать старшую дочь, внезапно ставшую непокорной, в прежние рамки, правильные и разумные рамки!

      – Нет, мам, я не эгоистка. Я просто хочу решать сама, и распоряжаться своим временем сама!

      – Если ты не понимаешь, зачем мне кошки, это не означает, что я сошла с ума!

      – Да, мам, со своей личной жизнью я разберусь сама!

      – Нет, диван нормальный, оставь его в покое…

      Эмоциональное месиво из заброшенных племянников, которые не подадут Дашке в старости стакан воды, кошек, которых непременно будет то самое страшное количество – сорок штук, альфонса или мошенника, который женится на Дашке и оставит её безо всего, потому что кто же иначе на неё позарится, и несчастного «неподходящего» дивана, клубилось вокруг, загоняя в дальние углы квартиры здравый смысл, спокойный вечер и двух перепуганных котят.

      – Так, всё! ХВАТИТ! – Дашка никогда в жизни так решительно ни с кем не разговаривала. – Я больше не стану об этом говорить – это данность, и она не обсуждается!

      Анастасия Сергеевна рассерженно вскочила на ноги и ринулась в прихожую.

      – Ах, раз так, раз ты мать родную поддержать не можешь, раз тебе кошки драные дороже… Тогда… Тогда я ухожу!

      – Мам, я могу тебя поддержать. Но мне и самой нужна твоя поддержка. Понимаешь? Нет, только не такая: «Даша, ты страшная, тебя никто не полюбит. Твоя судьба – служить семье и племянникам до гроба!» Это жестоко, в конце-то концов. Нет, не нужно говорить про мужчин…