Мерцание. Василий Арсеньев

лица, и только потом до нее дошло, что он заговорил…

      Она вернулась назад и увидела, как напрягая мышцы лица, Алексей пытается еще что-то сказать ей. Наконец у него получилась целая фраза:

      – Прошу тебя – останься со мной.

      Мгновенно гнев улетучился, – Катерина села на его постель и возликовала:

      – У тебя получилось! Ты заговорил! Я знала! Я верила!

      Она еще так говорила, не замечая того, что сидит на его ногах, и в этот миг он почувствовал в них слабое покалывание.

      – Но-ги, – не сразу выговорил Алексей Золотарев, кивая.

      – Ох, прости, – сказала она, пересаживаясь на стул.

      «Я, кажется, что-то почувствовал, когда ты села, – написал он в блокноте. – Скажи врачу».

      Катерина прочла эту запись и устремилась за доктором…

      ***

      Чувствительность тела мало-помалу возвращалась к Алексею Золотареву, но еще два месяца ему потребовалось на то, чтобы заново научиться ходить и говорить. В это время он усиленно занимался с физиотерапевтом и поначалу передвигался только на костылях.

      Катерина Громова в первую неделю почти постоянно была с ним, но потом ей пришлось вернуться в Сочи. Тем не менее каждую неделю она прилетала в Москву на выходные, и эти дни находилась в больнице – с человеком, которого любила.

      Теперь Алексей мог произносить длинные фразы, но подчас ему все еще требовалось прилагать усилия, чтобы выговаривать отдельные слова и выражения. Он был крайне недоволен своим косноязычием: порой из-за этого уныние овладевало им. И то, что теперь рядом был человек, который с пониманием относился к его состоянию, помогало Алексею не скатиться в пропасть отчаяния.

      Катерина, приезжая на выходные, терпеливо выслушивала его сбивчивую речь и подбадривала, если чувствовала, что он начинает в себе сомневаться.

      – Всё будет хорошо. Главное – верь, и со временем ты вновь заговоришь свободно.

      Ее поддержка придавала ему сил.

      – Что бы я без тебя делал, – выдавливал из себя слова Алексей Золотарев, улыбаясь при этом.

      С тех пор как умерла его жена, Алексей уверил себя, что никакая другая женщина не могла бы заменить ее. Работа стала для него всем, смыслом существования, но… не сделала его счастливым. Теперь же, когда в его жизни появилась Катерина, он с удивлением поймал себя на мысли, что когда ее нет рядом, то и дело думает о ней, представляет тот миг, когда она наконец войдет в его палату – с пакетами в руках и сияющей улыбкой на лице.

      Алексей с нетерпением ждал этого момента, и когда он наставал, радовался гостье как мальчишка.

      Они вместе смотрели телевизор (в той палате, куда его перевели из отделения реанимации), ели обеды, которые Катерина приносила, готовя сама или заказывая еду в ресторане; в теплые дни, когда не было дождя, совершали неспешные прогулки во дворе больницы и по близлежащей округе.

      Катерина рассказывала обо всем, что пропустил Алексей, находясь в коме: о новой напряженности в отношениях между Россией и Америкой, сопровождаемой выдворениями дипломатов, о высадке космонавтов