Холодная, хрупкая, нежная. Дарья Кузнецова

пальцем у виска, пытаясь втиснуться в кресло между двух контейнеров. Я со стороны мог уверенно сказать, что ничего не выйдет, Гор слишком огромный, но – не стал: наблюдать за попытками было интересно.

      – Не знаю, насколько она того, – я повторил его жест, – но всё-таки не дура, рассуждает здраво. Хотя что-то с ней точно не в порядке.

      – На Стужу Лютую похожа, просто одно лицо, – продолжил рассуждать Гор. – Волосы белые, кожа белая, глазищи синие – брр! Смотреть холодно, я едва мехом не оброс. И голос такой, что воду студить можно. Вторая девчонка-то поживей, а?

      – Когда ты это разглядел, если она с самого начала в отключке?

      – Так она и мастью посимпатичней – золотистая такая, и кожа нормальная, да и норов помягче: тут любая бы грохнулась. Кроме княжны…

      – Мы точно сейчас о женщине говорим? – съехидничал я, вопросительно вскинув брови.

      – Скорее, о девушке, – немного стушевался друг и, оставив попытки втиснуться в кресло, наконец догадался сесть на ящик.

      Отец Гора занимается разведением брыков – лохматых ездовых зверей, которые в прежние времена являлись на Жемчужине основным транспортом и главным источником жизни. Теперь-то верховые брыки – это дань традиции и развлечение для богатых, обычно других разводят, ради шерсти, шкур и мяса. Естественно, Горислав всё детство провёл в брышне. И это заметно.

      – Да ладно, не придирайся к словам, – махнул рукой Гор. – Слушай, ты её же пощупать успел, как она?

      – Тощая, лёгкая… А ты вообще о чём?

      – Холодная? – всё-таки спросил прямо.

      – А, в этом смысле! Не настолько, как ты надеешься услышать, – я хмыкнул. – Да и в остальном девица, конечно, малахольная, но корабль она испугалась покидать всерьёз, так что какие-то чувства у неё точно есть. Понять бы ещё, почему так отреагировала. Остальные-то в истерику не впадали, перешли как миленькие.

      – Так ты же с этим ушастым костоправом разговаривал, он как-то объяснил поведение императорской дочки?

      – Ага, объяснил. «Особенности магических потоков, её высочество очень уязвима среди неживой материи», – передразнил ворчливо, – и дальше что-то ещё, не запомнил. Можно подумать, я что-то в этих узлах и энергиях понимаю!

      – Может, на это и расчёт? – осторожно предложил посерьёзневший Горислав.

      – Наверняка. Ушастые мутят, это точно. Неладно что-то с этой княжной.

      – Да что неладно-то? Вроде она, один в один картинка.

      – Со всей этой историей неладно, – исправился я и выразительно постучал себя пальцем по носу. – Чую. Кажется мне, сама девица не очень-то верит в свою ценность для отца.

      – Ну, тут уже пусть великий князь разбирается, – поскучнел Гор. – Мы-то что? Сказали поймать – мы поймали.

      – Тоже верно, – хмыкнул в ответ. – Кто сейчас при ней?

      – Бран.

      – Наёмники?

      – Милик присматривает. И за ними, и за ушастыми, он на следилках сидит.

      – Хорошо. Может, люди и впрямь удовлетворились денежной компенсацией. Не похоже, чтобы они особенно