Серебряный блик. История русалки с серебряной звездой. Натали Ллойд

бабулино письмо… Я думаю… Ей одиноко. Она не должна проводить праздники одна.

      – Я каждый год предлагаю ей праздновать вместе с нами, – сказала Джослин. – Но она не соглашается. Может, она хочет жить в одиночестве.

      – Ей просто не нравится город, – ответила Элиза, пожав плечами. – Но никто не должен проводить праздники в одиночестве. Я волнуюсь за неё.

      Джослин наколола шпинат на вилку и вздохнула:

      – Больше всего меня волнует её рассудок. Иногда она становится какой-то… Отрешённой.

      Новый парень мамы с квадратной челюстью и именем, которое Элиза никак не могла запомнить (Картер? Карсон? Карл? Оно точно начиналось на К.), коснулся руки Джослин и поправил розовый галстук. Казалось, что у этого парня, имя которого начиналось с буквы К, был бесконечный набор розовых галстуков.

      Элиза откашлялась, чтобы привлечь его внимание.

      – Чтоб ты знал, бабуля не теряет рассудок. Просто у них с мамой разные взгляды на жизнь. Но нельзя же говорить, что кто-то съехал с катушек просто потому, что его мнение отлично от твоего.

      Парень, чьё имя начиналось на К (Коннер? Колин?), искренне закивал в ответ:

      – Ты права.

      – Я часто бываю права, – ответила Элиза. Это не высокомерие. Но нужно быть уверенной в своём голосе и мыслях. Этому её научили бабушка с дедушкой.

      – Элиза, – мягко начала Джослин. – Давай не будем вспоминать про семейные проблемы за ужином.

      – Почему нет? – спросила Элиза. – У нас классная семья.

      – Пусть говорит, – сказал Розовый Галстук Джослин. – Семейные проблемы делают жизнь веселее, разве не так? Они есть у всех. Твоя мама не может быть настолько плоха. Какая она в жизни? Как её зовут?

      Джослин вздохнула и надавила тонкими длинными пальцами на виски.

      – Мою маму зовут Мора Рейес. Она… Уникальна.

      Элиза покачала головой.

      – Ты никогда не рассказывала ему о бабуле? – Она посмотрела на Розовый Галстук. – Только представь себе самую крутую даму из всех тебе знакомых. А теперь представь кого-то, кто ещё круче. Вот это и есть бабуля Мора Рейес.

      – Я представил маленькую милую старушку, – Розовый Галстук улыбнулся.

      – Не-а, – в один голос ответили Элиза с мамой.

      Прежде чем мама успела вставить слово, Элиза уточнила:

      – Прилагательное «милая» совсем ей не подходит. Она добрая, дерзкая, смелая и смешная. Но совсем не милая.

      – Не уверена, что упоминала об этом раньше, – быстро вставила Джослин, – но мама всё ещё живёт у моря. Я выросла на острове Сент-Саймонс, это такой странный барьерный островок возле побережья.

      – Идиллия, – ответил Розовый Галстук.

      Заглянув в телефоне в словарь, чтобы узнать, что значит слово «идиллия», Элиза поддержала его:

      – В точку.

      – Он… необычный, – сказала Джослин, отпив из бокала.

      Элиза терпеть не могла, когда мама описывала остров этим словом. Она говорила так, будто остров ей наскучил. Так же можно было сказать: «Я иду к стоматологу. Я выйду вынести мусор. У меня все галстуки розовые».

      – Остров