Квест. Виктория Старкина

небылицы. Луиза – не такая, как все. Она странная немного. И очень, очень красивая! Почти как мама! А иногда – даже и лучше мамы…

      Луиза была невестой Артема, они знали друг друга с детства, учились в одном классе и после школы, а может и раньше, стали встречаться. Они должны пожениться однажды, просто не хотят спешить: Артем все время на службе, а Луиза никак не может расстаться со своим сумасшедшим семейством, немного безумным, но интересным. А если разобраться, в Донске почти все жители – немного безумные. Чего только стоит соседка тетя Поля, которая вот уже вторую неделю умоляет его, Сенечку, помочь спасти Карлсона. А чем он может помочь? Он же еще ребенок! Да и вообще, более глупой затеи в жизни не слышал… Тетя Поля большая, а не понимает. Почему некоторые взрослые, а ничего не понимают? Как здорово было бы жить в мире, где все понимали бы друг друга! Не успел сказать, не успел подумать, – а тебя уже поняли, и поняли правильно, – разве не замечательно?

      Сенечка лег на диван, закрыл глаза и погрузился в мысли о чудесных историях, придуманных и непридуманных, о героях Толкиеновской саги. Мечты увели его далеко от родного порога, и он не заметил, как вернулись отец и Артем, и не сразу услышал, что мама позвала всех на кухню – есть аппетитные горячие блинчики.

      – Идите, остывает! – повторяла Меланья снова и снова, с каждым разом все громче.

      Когда семья собралась за массивным деревянным столом в просторной кухне, освещенной теплым светом прикрытой абажуром лампы, все четверо почувствовали себя счастливыми. Вдыхая аромат малинового варенья, заботливо разложенного по вазочкам, глядя на золотисто-желтые солнца кружевных блинов, каждый поймал себя на мысли: как здорово, когда есть семья и можно, вот так, уютно, собраться на кухне, поужинать, выпить чайку. А если ты один – не будет такого, невозможно…

      Сенечка тут же перепачкался, и Меланья отправила его к раковине: вымыть руки, вмиг ставшие жирными от масляных блинчиков. Павел Петрович пустился в рассказ о прошедшем дне, не забыв, как должно хорошему отцу, поинтересоваться Сенечкиными успехами в школе и планами на вечер. Артем поел первым, вытер лицо и руки салфеткой и поднялся.

      – Спасибо, очень вкусно, Мел, – поблагодарил он.

      Он так и не привык за эти годы звать мачеху «мамой» и звал «Мел», хотя привязался к ней и даже по-своему любил, пусть его несколько раздражало, что Меланья пыталась играть роль матери, но сама в матери ему не годилась, – слишком молода. Он хорошо помнил родную мать, – когда ее не стало, Артем был уже достаточно взрослым, чтобы глубоко ощутить боль утраты, – и первое время относился к Меланье настороженно, женитьба отца казалась ему предательством памяти умершей. Потом боль утихла, с Мел он примирился, а после они и вовсе стали закадычными друзьями. Артем не мог не видеть, что, молодая и красивая, мачеха искренне любит отца, заботится о сыновьях, и вообще неплохая: с ней можно поговорить, посмеяться, и блины печет отлично.

      – Ты куда-то собрался? – стоило Артему подняться со стула,