Шесть бастионов сингулярности. Дмитрий Корсак

усмехнулся Хань Цю. – Этого в карцер.

      Невысокий, коренастый боец триады неслышно подошел сзади и рывком поднял Илью на ноги. Микки с хакером отвернулись, на Илью они старались не смотреть. Подобрав добычу, они быстро ретировались.

      – Почему ты не валяешься у меня в ногах, прося пощады? – клочковатая бровь Хань Цю поползла вверх, маленькие умные глазки пытливо уставились на Илью.

      – А смысл? Если вы решили меня убить, все равно убьете, буду я валяться или нет, – пожал плечами Илья.

      – Хм… Логично.

      Узкие глаза прищурились, став едва заметными штрихами. Хань Цю поднялся.

      – Мне не нужны чужаки, мне хватает и своих людей, но убивать тебя – бессмысленное расточительство. Конфуций учил рассудительности – умению просчитывать последствия своих действий, смотреть на них в перспективе. Я буду благоразумен и оставлю тебя в живых. Пока. Поработаешь с неделю «отмычкой».

      Работать отмычкой – быть на переднем крае самых опасных акций триады, тем ее элементом, которым она легко пожертвует при необходимости. Это довольно старое выражение, уже давно так никто не говорит – откуда-то из глубин памяти всплыла информация. Любопытно. Чем еще память удивит его?

      Под конвоем Илью вытолкали из комнаты и привели в помещение, отдаленно похожее на медкабинет безумного врача-извращенца. Жестом дали понять, что нужно раздеться и лечь на спину на хирургический стол. Мужские руки бесцеремонно прижали, удерживая, его плечи, а киберхирург занес свою железную лапу над грудью.

      – Импланты?

      Илья отрицательно покачал головой. Старенький смарт-браслет с него стянули еще раньше.

      – Хм, действительно нет, – пробормотал один из китайцев.

      Он поводил сканером вдоль тела Ильи и удивленно присвистнул:

      – Импланты если и были когда-то, их выдрали еще до нас. Но тут и без имплантов… Я такого никогда не видел. Как минимум модифицирован скелет, усилена костная ткань, дополнительно прикрыты сердце и печень. И еще какие-то изменения, с ходу не разобраться. Чьи это технологии? Может, в лабораторию его?

      – Не сейчас, – буркнул другой китаец, судя по татуировкам стоящий на более высокой ступени в триаде.

      И, повернувшись к Илье, рявкнул:

      – Глаза закрой, если не хочешь ослепнуть.

      Короткое тихое жужжание, резкая боль – нет, сердце из груди вырывать не стали – и слева, под ключицей появился иероглиф. Откуда он это знал? Знал и все.

      – Теперь ты собственность триады, – с издевкой произнес голос.

      Руки разжались, его вновь рывком поставили на ноги.

      Очередной тычок втолкнул Илью в комнатушку в подвале размером со шкаф, следом влетела его одежда. Тусклая лампочка под потолком, голые, неровно оштукаренные стены, протертая циновка на полу. Если встать, то рукой можно достать до потолка, если лечь, то ноги и голова упирались в стены.

      Илья уселся, привалившись к стене, и задумался. Из головы не шли слова китайца. Кто и зачем модифицировал его тело? Какие сюрпризы еще его ждут? Но память молчала.

      Спустя