Обыграть босса. Оле Адлер

уже стало страшновато. Куда он меня повезет? Сначала бар, где не едят, потом бистро, где и находиться страшно. Признаться, Ерохин меня удивлял не меньше, чем я его.

      – Ты за рулем, – я махнула бутылками, указывая на дорогу, позволяя ему везти меня навстречу приключениям.

      – Тут близко, если пробок нет.

      Он не соврал. Довез минут за пять в самый центр, к набережной, но не туда, где веселилась молодёжь, радуясь теплу конца мая, а свернул за мостом, спустился вниз на парковку у помпезного здания с башенками.

       -Я тут на днях в банк ездил, – кивнул Даниил на маленький замок, – подумал, что вечером будет здорово на берегу. И людей нет.

      На этом берегу действительно не было народу. Узенькая тропинка не располагала для прогулок, больше для редких одиноких спортсменов-бегунов. Даже утки предпочитали тусоваться на том берегу, зная, что их подкормят сердобольные люди.

      – Пойдем.

      Ерохин сам отстегнул мой ремень безопасности, забрал бутылки, и пакет. Из последнего всю дорогу попахивало чем-то подозрительным. Похоже, что едой.  Глубоко вздохнув, я поплелась за боссом. А он расстелил на насыпи свою кожаную куртку, уселся лицом к реке. Я умилилась, как компактно он втиснул попу, оставив мне достаточно много места на своеобразном пледе.

      Еще раз вздохнула, понимая, что нет выбора, и придется сесть с ним близко-близко. Строить из себя гордость и неприступность показалось глупым, но перспектива прижаться к боссу наэлектризовала все тем же волнением.

      Пройдя на цыпочках по каменной насыпи, чтобы не убить каблуки, я втиснулась рядом. Даниил сразу повернулся ко мне. Наши бедра соприкасались, а лица оказались слишком близко.

      – Красиво, правда? – он кивнул на розовеющее небо, которое отражалось в реке.

      – Да. Только муравейник и шум все портят, – посетовала я на дорогу, что была совсем рядом и людей на том берегу.

      – А я люблю урбанию. Выхлопные газы, конечно, иногда доводят до мигреней, но мне нравится жить в городе, в движении.

      – Пожалуй, мне тоже. В деревню точно не тянет.

      Ерохин улыбнулся, хотел что-то сказать, но мой желудок перебил его бестактно громким урчанием.

      – Ох, совсем я тебя уморил песням и разговорами.

      Он полез в пакет, вынул оттуда бургер, завернутый в тонкую бумагу, поставил с моей стороны бутылку чая, которую заботливо открыл. Себе достал такой же, прорекламировал:

      – Это лучшие бургеры, что я ел. Даже в Штатах так не делают. А Мак вообще должен сдохнуть от зависти.

      Я захлопала глазами, не веря тому, что вижу и слышу. Ерохин отодвинул бумагу и вонзил зубы в булку, откусывая большой кусок. Не знаю, что я ждала после этого? Что у него вырастет вторая голова или он сразу упадет и забьется в конвульсиях, захлёбываясь пеной. А может, что небо свалится на землю, придавив нас, банк с башенками, машину, уток и толпу на том берегу.

      Но никакого катаклизма не случилось. Ерохин прожевал и отхлебнул чай, воззрившись на меня с недоумением.

      – Что-то не так?

      Он действительно