По велению вселенной… Я разрушаю созданное. Анастасия Волкомир

но… кажется он наблюдал за мной какое-то время назад.

      Высокий, до болезненного худой, но очень живой в лице. Джинсы, футболка с сюжетным рисунком из какой-то старой космооперы и потрепанные светлые волосы. На подбородке и щеке небольшие шрамы от наложенных швов. Все руки перебинтованы. Бывалый боец, судя по виду. И простой и сложный одновременно.

      У того даже в мыслях не было меня отпускать.

      – Иди отсюда, – заключил он после зрительного анализа своего новоявленного соперника, – делаем что хотим. Тебя не касается.

      Однако тот тоже был не промах. Я не знаю, как у него это получилось, но прямо у шеи моего обидчика тут же преобразовался тонкий деревянный посох, от чего тот отшатнулся. Я освободилась от унизительного чувства удушья. Как только пришла в себя сразу же накрыла оголенную ладонь.

      – В стенах школы драки запрещены, но это не значит, что я не могу дать тебе затрещину без какого-либо устранения. Сердце треснет – жизнь останется, каково, а?

      – Ты больной что ли?! – Он оглянулся назад, но от его свиты уже и след простыл. Я бы иронично хмыкнула, но не хочу его провоцировать. Лучше сохранять нейтралитет, покуда следующая петля не окажется на твоей шее.

      – А что, по мне заметно, что я здоровый?

      Весь коридор наблюдал за этим цирком. Хлеб и зрелище, вот что им нужно. Какая тут помощь.

      – Пошел ты!

      Трудно принимать поражение, даже когда все доказательства против тебя. Так и он ушел с высоко поднятой головой. Бедненький. Котенка обидели. Не дали с мышкой поиграть.

      Мои былые подруги тоже незаметно наблюдали за происходящим. Как только конфликт утих, они ушли по своим делам.

      – Ты как?

      Я тяжело вздохнула: – Нормально.

      Он посмотрел на мои руки, но я тут же спрятала из за спину.

      – Отопительный сезон еще не начался, да? – Тут же оправдался он. Я бодренько покивала в знак солидарности. – Ну, ладно. Береги себя.

      Я провожала его взглядом до самого конца коридора, но остаточное чувство неудовлетворения собой так и осталось.

      Это я должна была показать ему. Я… Нет, ничего я не показала. Только хуже сделала бы и себе и другим.

      Прокусив губу, я нервно освободилась от перчаток, и хотела было коснуться стен. Одно прикосновение и появится трещина. Всем назло! Но… что-то не отпускало меня. Совесть должно быть.

      Уже через минуту мои руки снова были покрыты, а учебник прибран в рюкзак.

      ***

      «Мне нужен защитник» – записку с такой отчаянной надписью я оставила в пустом коридоре по окончанию учебного дня.

      Не знаю, возымеет ли это эффект, но это все же лучше, чем ничего.

      Прошло три дня. Ни новой заметки, никакого воспоминания, никаких теней, преследовавших мое воображение. Впрочем, моей бумаги тоже не было. Кто-то подобрал, но тот ли, о ком я просила?

      Я повторила процедуру, но на этот раз я оставила рисунок. Просто тот силуэт, что был мной развиден.

      Как ожидалось – тишина.

      Четверг.

      Саша уже ждала меня, но рядом с ней стоял мальчик.

      Он,