Пояс Оби. Карина Ли

людям не особо сладким, ведь они привычны к иным вкусам, а для некоторых он и вовсе был пресным.

      – Наверное, купила не самые свежие вагаси, – пробормотала я, одарив спящую соседку не самым приятным взглядом. Надевая пушистые тапочки на ноги и выглянув в коридор, я обнаружила, что там темно и прохладно.

      По каким-то причинам здесь в полночь любили вырубать свет, не предусматривая, что кому-то понадобится сходить в туалет. До него примерно метров десять, надо преодолеть широкий коридор, по обеим сторонам которого расположились комнаты студентов старших курсов.

      Кстати говоря, из всего общежития только у нас отсутствовал встроенный санузел, поэтому приходилось довольствоваться общим, но зато идеально чистым.

      Открыв дверь туалета, я вздрогнула, но не испугалась того, кто предстал передо мной.

      – Эй, как тебя сюда занесло? Ты что… подглядываешь? – все же удивилась я, быстро узнав человека, скрывавшегося в темноте.

      – По-моему, кто-то слишком часто смотрит порно, иначе бы тебе в голову не пришла подобная мысль. – Парень прищурил свои и без того узкие глаза. – Волосатые вагины меня не интересуют, – важно подметил он, еле сдерживая смешок.

      – О, а ты в курсе, что они бывают волосатыми, – в ответ фыркнула я, но была обескуражена похлопыванием по плечу.

      И с чего он взял, что у меня между ног есть волосы? Дурацкий стереотип о девственницах.

      С Макото мы знакомы еще с первого курса, с момента поступления в университет. Он такой же полукровка, как и я. Но если моя мама была русской, а папа японец, то у Макото мать японка, а отец – китаец.

      Мы сразу же нашли общий язык, надо сказать, что внешне я не очень похожа на русскую, и порой нас принимали за азиатскую, а не интернациональную пару.

      Но ничего серьезного между нами никогда не было. Временами Макото меня раздражал, но «убежать» я от него никак не могла. Учеба в магистратуре предусматривала продолжение изучения главной специальности, выбранной еще в бакалавриате, ну а поскольку мы корпели над историей Японии первые четыре года, в магистратуре отделаться от парня не получилось.

      – И что ты здесь забыл?

      – Бессонница замучила, – прозевал Макото и спрыгнул с подоконника. – Завтра финальные экзамены, а через две недели защита. Нервно мне.

      – Поэтому ты решил спуститься в женский туалет?

      – Ну да, а чем еще заняться? Если только… – проговорил он ехидно, заворачивая рукава пижамы.

      Макото был жутким пошляком, я бы никогда не хотела побывать в его голове, забитой извращенными фантазиями.

      – Бендан [6], – с вызовом выпалила я единственное китайское ругательство, которое знала.

      – Вау-вау, Айуми-тян, ваш китайский улучшается с каждым днем.

      – Спасибо Нефритовому императору, – вслух поблагодарила я божественного даосского вершителя судеб. – А теперь не мог бы ты уйти, у меня… нештатная ситуация.

      – Фу-фу, – скривился парень и зажал нос. – Зря я хотел ЭТОГО!

      – Ты! – не удержалась я и

6

 Бендан (笨蛋) – дурак, глупец, болван (кит.).