Пока не погаснут звезды. Юлия Цыпленкова

отозвалось предвкушением.

      – Ты стала настоящей развратницей, папина дочка, – он склонился надо мной, дыхание мерзавца я ощущала кожей на виске.

      – Было с кем учиться, – осклабилась я, зная, что, благодаря наследственности, доставшейся Брато от отца, он видит мою ухмылку и в темноте. – Первый опыт оказался неудачным, дальше было веселей.

      Мужские пальцы подобрались к сокровенному.

      – Правда? Таким уж и неудачным? – насмешливо спросил Егор. – Ильса, должен тебя огорчить, ты забыла трусики у Нестора.

      Нащупав в темноте его ногу, я ударила по голени. Удар вышел смазанным, и тогда я резко вздернула вверх колено. Промахнулась, но не сильно, и шипение Брато показалось мне лучшей музыкой на свете. Но руку из-под подола платья он все-таки убрал, и на том спасибо.

      – Драться ты никогда толком не умела, – произнес Егор.

      – Что тебе нужно? – раздраженно спросила я, дергая ругами, но хватка оказалась железной.

      – Благодарности, – я не видела, но почувствовала, что он ехидно скалиться.

      – За что? – смешок вышел немного нервным.

      – Хотя бы за то, что ты сейчас не летишь в гарем своего несостоявшегося жениха, Хе-елли, – это имя Брато произнес, издевательски растянув.

      Нахмурившись, я оценила его слова и осознала:

      – Авария твоих рук дело?

      – А кто еще позаботится о тебе, детка? – хмыкнул оживший привет из прошлого.

      – Ты следишь за мной.

      – А что мне еще остается делать? Ты же лишила меня доступа к своему сендеру, – и такое праведное возмущение в голосе, словно я оскорбила его в лучших чувствах.

      – Отвали от меня, Брато, – я начала заводиться.

      – А когда-то был любимым, – издевки прибавилось еще на пару килограмм. – И желанным.

      Теплые губы коснулись виска, скользнули по скуле, но от моего колена Брато в этот раз увернулся сразу.

      – Ты последний, кому светит забраться в мою постель, – отчеканила я ледяным тоном, и меня вновь развернули лицом к двери.

      Мужские бедра прижались к моим ягодицам, затем еще раз, имитируя недвусмысленный акт.

      – Как видишь, ни постели, ни согласия мне не надо, – заметил Егор, опять поворачивая меня к себе лицом. – Но не возьму, можешь не мечтать. – Я задохнулась от возмущения. – И всё же ты мне еще пригодишься.

      – Опять собрался втянуть меня в какое-то дерьмо? – зашипела я ядовитой гадюкой.

      – Насколько мне не изменяет память, втягиваться ты отлично умеешь сама, несмотря на уговоры не лезть в пекло, – вот теперь я отчетливо услышала злость.

      – Да ты как-то не особо и уговаривал, – усмехнулась я и снова дернула руками.

      В этот раз Брато отпустил мои запястья, и я растерла их, пытаясь найти в темноте лицо бывшего возлюбленного.

      – «Жди меня дома, Лисеныш», – не однозначное «нет»? Но кое-кого даже это не остановило.

      – Я волновалась за тебя, придурок! – почти выкрикнула я.

      – А я за тебя – нет? –