Танец света. Ная Брайс

равно боли, неужели ты не усвоила этот урок? – Его ладонь коснулась моего лба. Нежно, осторожно. Наверное, таким и бывает материнское или отцовское прикосновение. Но никакой теплоты или утешения в этом жесте не было, уже через секунду тело скрутило от боли. На грани угасающего сознания я видела подрагивающую Софию и снова склонившегося над ней Деаса.

      Тогда я ясно осознала, кто он.

      Чудовище. Монстр, истязающий нас. Животное, которому нравится нас истязать.

      С того дня в моей душе вкупе со страхом проросло зерно ненависти. Этот росток креп с каждым днем, давая все новые и новые побеги.

      В голове снова появился ненавистный образ, и я зажмурилась, считая до десяти.

      Не знаю, откуда взяла этот прием, но он всегда срабатывал.

      «Страх делает вас слабыми!» – каждый раз твердили нам наставницы, будто специально упуская из виду, что сами пугали нас, из-за чего мы, дрожащие, забивались в угол.

      С тихим вздохом я собрала крохотные остатки воли в кулак и, слегка пошатываясь, поднялась на ноги.

      Остальные адептки Обители еще спали, даже Оливия, которая ежедневно вставала спозаранку, чтобы помочь наставницам. Ее белоснежные волосы разметались по подушке, а на лице застыло выражение блаженного счастья.

      – Небось, снятся розовые лошади, – пробурчала я себе под нос и, огибая ряд кроватей, выстроившихся вдоль стены, побрела умываться.

      Сейчас меня интересовал единственный вопрос: «На кой черт рыжая бестия разбудила меня в столь ранний час?!»

      Катарина, с мокрым лицом и воодушевляющей улыбкой, ждала на пороге купальни.

      – Прости, я просто хочу, чтобы сегодня на проверке мы были первые. Первые начнем – первые закончим! – прощебетала она и протянула мне холщовое полотенце с большой дырой посередине, смешно выглядывая сквозь нее одним глазом.

      Я улыбнулась и молча наклонилась к деревянной лохани, выкручивая вентиль над ней. Металлический бак затрещал, и из крана медленной струей потекла ледяная вода. Я зачерпнула ее в ладони и плеснула в лицо.

      День обещал быть сложным, как и все дни этого числа каждого месяца на протяжении четырнадцати лет.

      Конечно, первые годы своей жизни я не помнила, но была готова поклясться, что кошмары, которые мучили меня по ночам по сей день, – отголоски реальных воспоминаний.

      Возможно ли за столько лет привыкнуть к подобному?

      Ответ я знала наверняка – нет.

      Пока мы плескались в воде, остальные адептки уже проснулись, вяло потягиваясь и зевая наперебой.

      – Может, заплести тебе косу? – поинтересовалась Оливия, посмотрев на меня. Если я правильно трактовала, подруга намеревалась осуществить задуманное, что бы я ни ответила. Но я терпеть не могла, когда кто-то трогал мои волосы и уж тем более драл их деревянной расческой, поэтому улыбнулась и помотала головой.

      – Я сама. Вот, видишь, уже и гребень достала! – Покрутила я сломанным гребнем, а Оливия покосилась на него с недоверием.

      – Уверена?

      – Несомненно! Помоги лучше Катарине