Сияние. Стивен Кинг

баранинки, да еще с мятным желе. Мятное желе тут тоже имеется. Баранина облегчает желудок. С этим сортом мяса столковаться нелегко.

      Джек за их спиной с любопытством спросил:

      – Откуда вы узнали, что мы зовем его «док»?

      Холлоранн обернулся:

      – Пардон?

      – Дэнни. Мы иногда зовем его «док». Как в мультфильме про Кролика Багза.

      – Да он просто вылитый док, верно? – Поглядев на Дэнни, Холлоранн наморщил нос, облизал губы и сказал: – Э-э-э, в чем дело, док?

      Дэнни захихикал, а потом Холлоранн очень ясно что-то

      (Точно не хочешь во Флориду, док?)

      сказал ему. Он расслышал каждое слово. Ошарашенный и немного испуганный, Дэнни взглянул на повара. Тот серьезно подмигнул и снова занялся продуктами.

      Венди перевела взгляд с широкой, обтянутой шерстяной материей спины на сына. У нее было невероятно странное чувство, что между ними что-то произошло – что-то, чего она понять не могла.

      – Тут у вас дюжина упаковок сосисок, дюжина упаковок бекона, – говорил Холлоранн. – То же самое со свининой. В этом ящике – двадцать фунтов масла.

      – Настоящего масла? – спросил Джек.

      – Первый номер – высший класс.

      – Я, кажется, не пробовал настоящего масла с тех пор, как ребенком жил в Берлине, Нью-Хэмпшир.

      – Ну, тут вам его есть и есть, пока постное масло лакомством не покажется, – смеясь, сказал Холлоранн. – Вон в том ларе хлеб – тридцать буханок белого да двадцать – черного. Мы в «Оверлуке» стараемся поддерживать расовое равновесие, вот так. Знаю, знаю, пятидесяти буханок маловато, но тут полно форм для выпечки, а свеженькое всегда лучше размороженного, что в будни, что в праздники. Тут, внизу, рыба. Пища для мозгов, так, док?

      – Да, мам?

      – Раз мистер Холлоранн так говорит, милый, – улыбнулась она.

      Дэнни сморщил нос:

      – Не люблю рыбу.

      – Как бы не так, – сказал Холлоранн. – Просто тебе не попалась рыба, которой ты по душе. Эта рыба тебя полюбит, еще как. Пять фунтов радужной форели, десять фунтов камбалы, пятнадцать банок тунца…

      – У-у, тунца я люблю.

      – …и пять фунтов палтуса, вкусней которого в море не бывало. Мой мальчик, когда подкатит следующая весна, ты скажешь спасибо старине… – Он прищелкнул пальцами, словно запамятовал что-то. – Ну-ка, как меня звать? Что-то я подзабыл.

      – Мистер Холлоранн, – сказал Дэнни улыбаясь. – Для друзей – Дик.

      – Вот, точно! А раз ты мой друг, пусть будет Дик.

      Пока Холлоранн вел их в дальний угол, Венди с Джеком обменялись озадаченными взглядами – каждый пытался вспомнить, называл ли им Холлоранн свое имя.

      – А вот сюда я положил кой-что особенное, – сообщил повар, – надеюсь, ребята, вам понравится.

      – Ну, это ни к чему, честное слово, – растроганно сказала Венди. «Кой-что особенное» оказалось двенадцатифунтовой индейкой, обвязанной широкой ярко-алой лентой, увенчанной бантом.

      – Венди, в День Благодарения вы получите свою индейку, –