Вандери. По ту сторону снов. Катерина Колесница

пытаюсь вздохнуть, но легкие словно каменеют. На лбу выступает испарина. К горлу подкатывает тошнота. Я чувствую, как сознание покидает меня.

      ***

      Я резко вскочила и открыла глаза, а через секунду зазвенел будильник.

      – Мира, вставай, опоздаешь.

      – Да мам, я уже встала!

      Мирославой меня назвали в честь прабабушки. Мне двадцать четыре года. Родилась я и живу в небольшом городке Сибири. Вокруг тайга, тишина и свежий воздух! Жаль только лето всегда короткое. Зато зимой здесь невероятно красиво, как в сказке! Я хоть и не любила холода, но вид из окна нашей уютной квартиры поднимал мне настроение. Бывает, устроишься на подоконнике с книгой, мама принесет чаю, и на душе сразу становится тепло. Да, я до сих пор живу с мамой, – мне так удобно, а ей не скучно. Кого же тогда она будет баловать горячими завтраками?

      Вот и сегодня, проглотив парочку маминых оладушек, я помчалась через парк в местную больницу. Там я занимала должность медсестры. У парадного входа уже дожидался Игорь Евгеньевич. Он – врач-кардиолог и мой возлюбленный.

      – Доброе утро, Мира. Как-то выглядишь сегодня не очень, – он чмокнул меня в щеку и открыл дверь.

      – Не выспалась, – пожаловалась я.

      – Снова кошмары? – спросил он между делом, пропуская меня внутрь.

      – Ага, – жалобно вздохнула я и обернулась, чтобы убедиться, что он услышал.

      – Сходи тогда к Ларисе, что ли. Проконсультируйся, – отмахнулся Игорь.

      Я хмыкнула и скрылась в сестринской. Следом за мной юркнула Лариса. Из-за рыжих волос и острого носа она походила на лисицу. Впрочем, и характером тоже. Девушкой она была, конечно, красивой, но ветреной. Поэтому и кавалеры возле нее не задерживались.

      – Кому тут понадобилась Лариса Геннадьевна? – пропела девушка.

      – Привет. Сходишь сегодня со мной в магазин за формой? Одной идти скучно, – попросила я коллегу.

      – Хорошо, позвони мне после смены, – безрадостно согласилась Лариска. А я, не заметив, продолжила:

      – Вот как психиатр скажи. Мне до недавнего времени сны вовсе не снились, спала крепко, а сейчас вдруг начали. Не высыпаюсь, потом весь день как разбитое корыто. Как от них избавиться? – спросила я, в надежде услышать дельный совет.

      – Молока на ночь теплого попей, – то ли пошутила, то ли съехидничала Лариса и рассмеялась.

      – Ладно, пойду я. А то если задержусь, молочка на ночь выпить не успею! – обиделась я.

      Захлопнув за собой дверь, я побрела на помощь к пациентам. Травматология – моя стихия. Порезы, переломы и прочее, что приводило в ужас других, меня вовсе не пугало. Подготовить пациента к операции, смерить давление, поставить капельницу, сделать перевязку – так проходили мои рабочие будни день за днем.

      После трудовой недели мы с Игорем договорились посидеть в местном кафетерии. Он заехал за мной в полвосьмого, хотя обещал в шесть. Не удивительно, принимая во внимание его работу. Мы устроились в уютном уголке за столиком у окошка. Внутри стоял запах свежесваренного кофе и пряной корицы. Еле слышно играла инструментальная музыка: то возвышалась тонкая скрипка, то безжалостно рвался в душу орган. Моя любовь к этому месту была обусловлена немноголюдностью и превосходной выпечкой.

      – Извини, пришлось задержаться сегодня, – объяснил он, продолжая жевать бутерброд и прихлебывать заказанный кофе.

      – Не извиняйся, я же все понимаю, – смирилась я и постаралась не подавать виду, что мне неприятно. С моей стороны было бы эгоистично упрекать человека в том, что он хотел отдохнуть после работы.

      – Ты Лариску, кстати, не видел сегодня? Мы договаривались в магазин после работы сходить, но я так и не дозвонилась до нее.

      – Нет, некогда было. Я сегодня даже обед пропустил.

      – Хочешь, поехали ко мне, нормальным ужином накормлю? Мама сварила отменный борщ! – с надеждой произнесла я.

      – Я устал, – буркнул Игорь.

      Выпив кофе с пирожным, я решила не задерживать его и, как приличная девочка, к девяти часам была уже дома. Из кухни тянулся аромат маминых булочек с ванилью.

      – Я дома! – крикнула я с порога.

      – Что-то ты рано, – удивилась мама.

      – Игорь после смены. Не стала ему докучать.

      – Твоему Игорю пора семьей обзаводиться. Уже тридцать, а вон, худой какой, – высказалась она.

      – Мам, ты же знаешь, я тоже замуж не рвусь. Мы и без штампа уже как семья! – я улыбнулась ей и стала уплетать теплые булочки, запивая молоком.

      – Ешь, я пойду раздам угощения соседям, – заметив мой недоумевающий взгляд, она добавила:

      – День памяти у твоей прабабушки, – сказала мама без особой скорби.

      Я тоже знала свою родственницу только по черно-белым фотографиям в старом альбоме. На них была темноволосая девушка с родимым пятном на шее. Ее не стало, когда моя бабушка была еще ребенком. Умерла во сне, остановилось сердце. Ей было чуть больше тридцати. Это все, что я знала. Моя бабушка не любила говорить