Девственная любовница. Аноним

снова ни стал мягким. Она без усилий проглотила все до последней капли, и когда я выскользнул из её губ, канал остался таким сухим, как будто никакого семяизвержения не было вовсе. Она обожала сосать и называла мой мужской орган своей "poupee", или "куколкой".

      Пока она облизывала меня, я сказал, что у меня заготовлена ещё парочка грязных идеек, которые мне бы хотелось на ней испробовать.

      Я дал ей прочесть две крайне неприличные книжки, посвященные одной и той же теме: полной покорности женщины жестокости и похоти мужчины. Это были "Монастырская школа" и "Наставления полковника Шлёпкина".

      Я сказал, что намерен сделать её совершенно лишенной стыда и деградированной путем постоянных унижений, через которые ей придется пройти в моем присутствии, пояснив, что испытываю гордость оттого, что могу заставить её выделывать самые отвратительные вещи. Чем ужаснее моя испорченность, тем больше это нравится Лили, называющей меня не иначе как "мой грязный папа". Она получала удовольствие, когда я поколачивал её, встряхивал и вообще грубо с ней обращался.

      Когда мы оба были обнажены, я велел её лизать мне подмышки и целовать соски. Насчет подмышек она стала возражать, но я настоял на своем.

      Лили нравилось, когда мои безжалостные пальцы проникали в её задний проход, а я в свою очередь обнаружил, что между ягодицами у неё растут волосы. С возрастом она могла стать очень волосатой.

      На сей раз вопрос о деньгах не поднимался, родителей не было, и она сообщила мне о том, что отец с матерью снова оставят её дома 20-го, поскольку собираются в Германию, так что я, вероятно, смогу видеться с ней почаще.

      Теперь мой донельзя развращенный мозг стала одолевать новая кошмарная идея. Мне страшно захотелось отдать Лили лорду Фонтарсийскому и Кларе. В моем присутствии эта чета могла бы проделать с ней всё, что сочтет нужным. Я пытался прогнать эту мечту, но она не покидала меня ни днем, ни ночью. Я думал о том, что для Лили это будет сопряжено с огромными усилиями и превратится в по-настоящему тяжелое испытание; сознание того, что я растлеваю девственницу, которая откровенно меня любит, возбуждало и радовало меня до крайности.

      Я все не мог решиться заговорить о моём плане. Я не переставая обдумывал эту затею, и помню, что в каждом письме к Лили старался изобразить себя самым развратным распутником на свете.

      6

      Любовь моя, приди к своей Лилит

      (Обитель Рая убрана цветами)

      Плени меня объятьем нежных складок

      И дай познать ту плоть, что мне вручишь ты!

      ...........................................

      Всего дороже мне твоя любовь.

      Так лобызай меня, как я велю!

      (Данте Г.Россетти)

      Так я и пролежала с ним всю ночь, а он… утром встал, оделся и оставил меня такой же невинной, какой я была в день появления на этот свет.

      Я часто лежала с ним, а он со мной, и хотя все фривольности, что случаются между мужчиной и женщиной, были нам хорошо известны, он ни разу не предложил пойти дальше и очень этим гордился.

      (Даниель