Друзья-питомцы. Мария Александровна Мельникова

интеллигентности. Без изъянов. Настоящим другом и соратником. Про таких говорят: «Только что не разговаривает». Рина говорила! Правда, только одно слово: «Мама, мама, мама!», но с каким выражением!

      При всём своём мягком характере, наша собака совершенно не выносила присутствия пьяных и сектантов. Шерсть становилась дыбом, Рина скалилась, рычала и даже могла покусать.

      Так, однажды к нам зашла соседка-сектантка. Если отодвинуть в сторону её заблуждения, то по-человечески она была очень доброй, безобидной старушкой.

      Баба Маша вошла в дом, чтобы нас всех «просветить» и «спасти», но на пороге ей встретилась разъярённая Рина, которая не давала сделать ни шагу. А при попытке пройти, укусила за руку. Мы с мамой выбежали на шум, но я не могла оттащить Рину от нашей незваной гостьи. Собака просто кипела от негодования.

      Вообще же, к незнакомым, приходящим в дом, она относилась с подозрением, но всегда очень спокойно. Значит, Рина чувствовала, какой вред хотела нам причинить эта тихая и безобидная старушка.

* * *

      Однажды ранней мартовской ночью у нас загорелся дом. Когда Рина услышала, что нужно уходить, она спокойно вышла вместе с нами на улицу, не суетилась, не нервничала от большого числа зевак, не лезла под ноги пожарным. Стояла рядом со мной и нежно лизнула мне руку, когда увидела, что я плачу.

      После пожара прошло некоторое время, жизнь давно наладилась, и все ужасы той ночи если и не забылись, то, по крайней мере, примялись в памяти.

      …Брат крепко спал в ту ночь. Слишком крепко для здорового сна. Не мог проснуться и тогда, когда Рина стала лаять, проситься на улицу. В его комнате была дверь, выходящая в башню – ближайший и самый простой выход на улицу. Не вставая с кровати и не открывая глаз, он отворил дверь. «Иди, гуляй!» – сказал он. Но собака не стронулась с места и продолжала лаять, суетиться, стаскивать одеяло – всеми силами пыталась разбудить его, настырно боролась со смертельно тяжёлым сном и заставила Женю очнуться.

      …Мы протапливали дом печкой и закрыли её, как оказалось, чуть раньше, чем нужно было. Весь дом затянуло угарным, ядовитым дымом. К утру, если бы не Рина, все бы мы были мертвы.

      Собака запомнила, какое чудовищное зло – пожар. Какое разрушение и гибель он оставляет после себя. Она могла уйти, спастись, Женя открыл ей дверь, но она осталась, чтобы спасти всех нас.

* * *

      Рина умерла в глубокой собачьей старости. Вместе с ней мы потеряли очень многое из своей жизни.

      Брат страшно переживал потерю. Последние годы он, когда собирался подняться через башню на второй этаж, подзывал собаку коротким, тихим свистом. И вот Рины не стало, но каждый раз, выходя в башню, он свистел. Мы с мамой видели, как Жене больно, но он ничего не говорил, и мы тоже молчали, чтобы ещё больше не растравливать его сердце.

      Шло время, Женя продолжал свистеть для Рины своим особым свистом, но никто теперь не отзывался. Слышать это было настоящей мукой!

      Однажды я увидела тот момент, когда брат вышел в башню и закрыл за собой дверь… А она тихо свистнула!