Игрушка Её Светлости. Татьяна Зинина

ты поправился. И жил дальше.

      – Рабом? – теперь он всё-таки повернулся ко мне и посмотрел в глаза.

      Под его ледяным взглядом, я едва сумела подавить в себе желание покорно опустить голову. И это поразило меня больше всего. Кем бы ни был этот айв, но он умел смотреть как повелитель. Судя по всему, отец прав. И к нам умудрился попасть кто-то из военной верхушки Айвирии. Возможно, когда-то он командовал теми, кто во время войны убивал наших бойцов. А потом, судя по всему, из-за собственного гонора попал в опалу и стал разбойником.

      – Да, рабом, – ответила я, разозлившись на саму себя за собственную странную реакцию на его взгляд. – Между прочим, раньше в нашей стране никакого рабства не было. Оно пришло к нам вместе с вашими законами.

      – В Айвирии рабом человека или айва может назначить только суд. Что-то я не заметил, чтобы меня судили, – ядовитым тоном произнёс пленник. – Более того, леди, даже не представляю, за какое преступление получил свой приговор.

      – У герцога есть право назначать наказание, если преступник пойман на его земле, – возразила.

      – И он мигом приговорил меня к рабству. За что?

      – За разбой, – сообщила, присев на край соседней кровати. Разговор получался странным. – Вас поймали, когда вы грабили машины мирных жителей.

      – Я?! – выпалил он поражённо и даже дёрнулся вперёд.

      Но тут же замолчал, а лицо сильнее побледнело. Движение явно причиняло ему боль.

      – Этого не может быть, – сказал тише, но в голосе не было даже намёка на сомнения. – Я бы на такое не пошёл.

      – То есть, вы вспомнили, кто вы? – спросила его.

      И только теперь осознала, что стала обращаться к пленнику на «вы». Это получилось само собой, что уже говорило о многом.

      – Нет, – он снова отвернулся к окну. А потом добавил, будто размышляя вслух: – Помню законы Айвирии, помню, что была война, в которой Вергония проиграла. Потом был заключён мирный договор, а захваченные территории были поделены. Мы получили запад и север. Анхельм выторговал себе центр и юг. Пришлось отдать. Не помню, почему. Кстати… где я?

      – Наше имение носит название Дистери и стоит в пригороде Тривала. Это…

      – Недалеко от новой границы, – кивнул айв. – Бывший запад Вергонии. Ясно. Здесь почти не было боёв.

      – Да, – ответила я. – Город сдали сразу. Отец решил, что жизни людей дороже. Потому предпочёл принять новую власть.

      – И предал старую, – на заросшем щетиной лице появилась злая ухмылка. – Не думаю, что этим стоит гордиться.

      – По-вашему лучше было смотреть, как крылатые убивают наш народ?! – выпалила возмущённо. Его слова задели меня за живое.

      – Мы не убивали мирных жителей. Да и солдат предпочитали брать в плен. В Айвирии ценят жизнь.

      – Да? Серьёзно?! – завелась я. – Что ж тогда вы свою не цените? Готовы сдаться сразу, едва появились трудности. Хотите сказать, рабство – это ведь непреодолимое испытание, в котором вы предпочли сразу покориться судьбе? Что это, если не трусость?

      По тому, как вспыхнули серебром