Попался!. Наталья Лебедева

не помню ничего, кроме шапочки и этого завитка! А вдруг она снимет шапочку?!

      – Сняла? – спросила Марина.

      – Сняла, – кивнула Оксана.

      – И он вас не узнал?

      – Узнал. Сразу.

      – Я её с тех пор кожей чувствую. Все двадцать лет.

      Ремизов сказал это так, что у Марины снова побежали мурашки, и она опять подумала, что он – великолепный актёр. И что ни единому его слову нельзя верить.

      Глава 2. Три первых свидания

      – Враньё! – говорила она поздно вечером своим подругам, Вере и Рите. – Изменяет своему завитку, конечно, как последний кобель!

      – Завитку! – хрюкнула Вера, едва не подавившись коктейлем. Марина завидовала тому, что даже в такие моменты Вере удавалось выглядеть соблазнительно. Марина убить была бы готова за такую внешность: за высокие скулы, яркие губы, чёрные брови и глаза с хитрым прищуром. Веру никто бы не назвал «милым ребёнком», она всем всегда казалась взрослой и сильной.

      – Слушай, – тряхнув коротко стрижеными льняными волосами, сказала Рита, – а с другой стороны: ну и что? Живут так люди – и пусть себе живут.

      – Да просто бесит! – Марина резко поставила коктейль на барную стойку. – Одни врут, другие наивно верят…

      – Ну и что? – снова спросила Рита.

      – Ой, девочки, – Вера примирительно взяла их за руки. – Пойдёмте лучше танцевать! Мы ж не пить сюда пришли. И уж точно не ссориться.

      И они пошли в толпу танцующих: Рита, спортивная, в чёрных обтягивающих брюках и водолазке, Марина, романтичная, в летящем шёлковом платье, и Вера, роскошная и притягательная, с огромным вырезом на облегающем парчовом платье сине-зелёных цветов павлиньего пера.

      Они часто ходили в ночные клубы по пятницам. Рита – ради подруг, Вера – подцепить богатого мужчину для короткого романа, а у Марины всё было гораздо сложнее.

      Рита знала, что быстро останется одна, и это её устраивало. Всё шло как всегда: Вера моментально, будто магнитом, притянула богатенького буратино, к Марине прилип улыбчивый и симпатичный нахал, а она танцевала сама по себе, прикрыв глаза. Ей нравился ритм, разноцветные блики прожекторов и ощущение густой толпы вокруг, ей нравился шум слившихся с музыкой человеческих голосов. Для Риты ночной клуб был чем-то вроде камеры депривации, она растворялась в ударных, переставала понимать, где верх, где низ, и не ощущала времени.

      Но иногда её одиночество нарушали, и Риту это очень злило. Вот и сейчас она почувствовала на своей шее тяжёлое горячее дыхание, и низкий мужской голос крикнул ей прямо в ухо:

      – Как тебя зовут?! Я – Илья!

      Рита выставила руку вперёд, давая парню понять, что ему лучше бы отодвинуться, и прокричала в ответ:

      – Не-не-не, я танцую одна!

      Илья не отошёл, продолжая в упор смотреть на неё. Он был из тех, кто не принимает отказов.

      – Я не расслышал! Что?

      Илья наклонился ещё ниже, придвинулся вплотную. Он был выше Риты сантиметров на тридцать и весил