Клоун. История одной любви. Юлия Монакова

было тем ещё квестом!

      В этот миг дверь зверинца распахнулась и в проёме возник дрессировщик – Сергей Астахов. Мгновенно оценив обстановку, он быстрым, но чётким и спокойным шагом подошёл к клетке с Юноной.

      – Макар, – произнёс он ровным бесстрастным голосом. – Иди к выходу, только не оборачивайся. Понял? Не поворачивайся к Юноне спиной.

      – П-понял… – ответил Макар.

      – Юнона, девочка, – ласково заворковал дрессировщик. – Соскучилась, красавица моя? Ну, иди ко мне, – и протянул руку прямо сквозь прутья клетки.

      Некоторое время взвинченная Юнона колебалась, словно раздумывала – стоит ли выпускать из виду этого наглого чужака, который забрался в её убежище. А затем всё-таки подошла к краю клетки и позволила Астахову ласково потрепать себя по морде.

      Свободной рукой дрессировщик приоткрыл дверцу и выговорил, не поворачиваясь в сторону Макара:

      – На выход. Живо, но не бегом.

      Тот не заставил себя долго упрашивать. Когда он вышел из клетки и закрыл за собой дверцу, колени у него слегка подрагивали.

      – Подожди снаружи, – коротко распорядился Астахов, продолжая тетешкаться с тигрицей, которая блаженствовала, прикрыв глаза и довольно урча, пока он чесал её и гладил.

      Остальные его питомцы тоже требовали ласки, сгрудившись у краёв своих клеток. Честное слово, Макару показалось, что он услышал что-то вроде умоляющего мяуканья. Впрочем, правдой это было или слуховыми галлюцинациями, раздумывать было некогда. Скорее валить отсюда и радоваться, что легко отделался!

      Макар вышел за дверь и остановился, привалившись спиной к стене и переводя дух. Твою ж мать… неужели он действительно это сделал?! Не веря, он включил телефон и проверил получившиеся фото – всё как надо, не подкопаешься… Он торопливо засунул мобильник обратно в карман и приготовился ждать Астахова. Макар прекрасно понимал, что за такую вольность по головке его никто не погладит, и был готов смиренно понести наказание.

      Однако реальность превзошла его ожидания. Едва дрессировщик вышел из зверинца, он быстро направился к Макару и с размаху врезал ему кулаком по физиономии.

      14

      Он пошатнулся, но устоял. Правда, голова от удара резко дёрнулась – на мгновение показалось, что все мозги перемешались, а затем в скуле и щеке запульсировала острая боль. Но Макар всё-таки не закрыл лицо руками, не попытался отвернуться – а поднял глаза и посмотрел на Астахова. Дрессировщик, со злости уже замахнувшийся было для следующего удара, наткнулся на этот прямой взгляд и только бессильно уронил руку, выплюнув свистящим шёпотом:

      – С-с-скотина…

      – Простите, – сказал Макар.

      – Иди ты на хер!.. – в сердцах отмахнулся Астахов. – Ты представляешь, гадёныш, что было бы, если бы о твоём идиотском поступке узнало начальство?! Да нас бы обоих с тобой вышвырнули отсюда пинком под жопу! Ты хоть понимаешь, что всех