День подорожника. Стихи и проза. Олег Викторович Паршев

прямо сейчас.

      Всё это случилось в Сысоев день —

      Когда нет прока спешить.

      Было подходящее время подняться с колен,

      Вынуть из сердца ножи.

      А это ль не повод пуститься в пляс,

      Встав на карниз?

      Вот так наш Федул-богомаз

      Канул в иную жизнь.

      Порою мы видим, как гуси

      Везут его по озерцу.

      Он машет рукой: Да бросьте вы к чёрту грусти!

      Вам они не к лицу!

      Куда потянула его судьба?

      Да – Бог весть…

      Он теперь вечен, как баобаб,

      Точнее, как весь баобабный лес.

      А воздастся ли нам?

      И – по первое ли число?

      Чтоб дорога была вольна,

      Выбрать посох или весло?

      Но моя ненаглядная сшила крылья,

      Примерили – в самый раз…

      И вот сейчас читаю в мессенджере:

      Пора, мой милый!

      Нас ждёт Федул-богомаз.

      На последний сольдо

      Отставной полковник спецотряда «Ключ»

      Выходит из храма,

      Идёт прямиком в бар.

      Он знает: раз уж есть альпеншток – можно гнаться по следу туч.

      А идти прямо —

      Это особый дар.

      У стойки его ждёт звёздноокая Мэл —

      Танцовщица на столах.

      Когда она в чьи-то объятья роняет одно из своих тел,

      Он не видит себя в зеркалах.

      Но полковник – тёртый карась,

      Любая тоска ему по плечо.

      Он с детства помнит, что «никто, кроме nice»,

      Как шутил когда-то говорящий сверчок.

      И полковник говорит себе «ОК»,

      Выходит из бара,

      Идёт прямиком в храм.

      Отец Чарльз не пускает его на порог.

      Падре забыл, что на каждого, кто заслужил кару,

      Есть тот, кто скажет «Воздам!».

      И полковник говорит себе «так…».

      Берёт все деньги плюс последний сольдо и последний пятак.

      Покупает белоснежный фрак,

      А для Мэл – расписное сари.

      Он отбрасывает себя, как ящерка – хвост,

      Он наконец-то держит себя в полный рост.

      Потому что на корабле, отплывающем завтра,

      Они вместе уйдут в те края, куда даже Макарий

      Не гонял минотавров.

      Ответить за первый ком

      Ковчег со святыми вознёсся ввысь,

      И мы остались одни.

      Помели по сусекам, поскребли у кулис,

      Но и там истлели огни.

      Мы не знали, как строить дом,

      Не умели возжечь костёр.

      Но кто-то же должен ответить за первый ком,

      И я вспомнил тех, кто возьмётся на спор —

      Одинокого мотоциклиста, что мчался сквозь поле – так нож проникает в плоть,

      И Того, Кто Всеми Забыт, он как раз отталкивал от сердца Господа плот.

      Ещё была та,

      Что, выходя из башни, ходила по небесному дну.

      Она давно бы спустилась, но высота

      Позволяла ей лелеять свою вину.

      А тут как раз подоспела пора

      Выбрать святых из нас,

      Мы,