День подорожника. Стихи и проза. Олег Викторович Паршев

/title>

      На слониках из фарфора,

      На бегемотиках из вельвета

      Ехали ангелы, щебетали хором,

      Роняли янтарное и фиолетовое.

      И всходили ирисы и пионы,

      Кувшинки и васильки.

      И дали звенели бездонным

      О том, как мы бесконечно близки

      Друг другу, небу, земле и морю,

      И безбрежным просторам ночных светил. И пела радость…

      И лишь один ангел на слонике из фарфора

      Всё оглядывался и крестил нас. Оглядывался и крестил.

      Барахолка

      Я брожу по барахолке,

      Гомонящей без умолку.

      Просто так брожу, без толку,

      Вверх да вниз, туда-сюда.

      Я гляжу на погремушки,

      На ракушки и игрушки,

      Видя в каждой безделушке

      День, угасший навсегда.

      Что-то – ветхо, что-то – редко,

      Марки, пуговки, монетки,

      Книжки, ложки, статуэтки

      Предлагают тут и там.

      о на что мне вещи эти,

      Хоть и трижды раритеты?

      Но, бывает, рупь последний

      За чего-нибудь отдам.

      Что ищу я в этом гаме,

      В этом хламе под ногами?

      Не пойму, так, может, сами,

      не препоны не чиня,

      Ноги выйдут ненароком

      В уголок, где одиноко,

      Как за пазухой у Бога,

      Притаилось где-то сбоку

      Чудо, ждущее меня…

      Пастух

      Стук-постук, да стук-постук.

      Ходит с посохом пастух.

      А коровы с бубенцами

      Чуть поодаль бродят сами —

      Мимо церкви невысокой,

      Подле озера в осоке,

      За которыми сыр бор,

      Где тропа на царский двор.

      В той земле палач острожный

      День за днём да еженощно

      Точит гибельный топор.

      Только всё, должно быть, врут.

      Пастуху же не до смут.

      Он ступает, улыбаясь, за кушак заткнувши кнут.

      И под нос себе пыхтит,

      Не сбиваяся с пути,

      Что, конечно, нынче время ни к чертям и не ахти,

      Что, оно-то, час наступит, а, глядишь, и цельный год,

      Поутихнет плач набатный,

      Истощится мрак безладный,

      И чертям уж неповадно

      Будет прочить недород.

      Так что в эту чепуху

      Тошно верить пастуху,

      Даже коли это правда, что вот прям как на духу…

      А бурёнки с бубенцами

      Подались уже овсами —

      Глушью кладбища в лощину,

      Вещим капищем в трясину.

      А пастух сидит неспешен

      Во прохладце у орешин.

      И мерещит меж теней,

      Что «вот станет повесней,

      И пойду-ка к Аграфене,

      Да как бухнусь на колени,

      Да посватуюся к ней».…

      Дили-дон, да стук-постук.

      Стадо слышно за версту.

      Что им всем палач с царём?

      Будем живы – не помрём.

      Огни

      Горят далёкие огни,

      И там какие-то они

      Живут себе, не тужат.

      У них, должно быть, ужин.

      Сидят на кухоньке вдвоём,

      А их уютный старый дом

      Плывёт летучим кораблём

      Куда-то в дальни дали,

      Где тьмы и не видали…

      Да, знаю, я придумал их,

      Вот взял, да выдумал двоих.

      А всё не так – иначе.

      Поначитался вздорных книг,

      И оттого чудачу.

      А там… А там лампадный чад!

      И образа мироточат,

      И старец в малахае

      Сидит кудлатый и седой

      И пишет сказки бородой,

      В слезу её макая.

      И всюду тьма глухая.

      Хотя… А вдруг там НЛО?!

      Упал, и сломано крыло,

      И инопланетяне

      Всё тянут – не потянут

      Чего-то гаечным ключом,

      Но леший им кричит: Качнём!

      Эй, водяной, упрись плечом!

      Давай-ка, брат, поможем

      Парням зеленокожим!..

      И, разводя хвостами воду,

      Несут