Последний писк модницы. Дарья Калинина

Вот мама и сказала Ольге, чтобы та меня к себе жильцом взяла. Ольга и послушалась.

      Что-то не нравилось Фиме в этом рассказе. По ее представлению, Ольга была типичной сформировавшейся старой девой. Такому человеку нелегко менять все свои устаканившиеся за много лет одинокой жизни привычки. А если у тебя под боком появится молодой мужчина, то хочешь или нет, а тебе придется что-то поменять. Например, голой по квартире ты уже в свое удовольствие не побегаешь. И в туалете с открытой настежь дверью не посидишь. И даже к холодильнику по ночам тебе тоже придется с оглядкой ходить, и это в родном-то доме.

      Да, помимо этого, мало ли есть еще приятных мелочей, понятных и доступных лишь закоренелому одиночке! И он за эти свои бонусы будет биться до последнего. И просто так чужака к себе подселить никогда не позволит. Для этого у него должны быть очень веские аргументы. Жажда наживы, любовь или страх. Желание подзаработать отпадало сразу, потому что много платить за жилье Григорий не стал бы. Любовь тут тоже никому из участников дуэта не светила: Ольга была совсем не во вкусе Григория. Значит, оставался страх.

      Что-то такое знала Анна Семеновна про бедную библиотекаршу, что смогла навязать ей общество своего великовозрастного сынули. Ольга хоть жильца и приняла, но тусоваться с ним под одной крышей ей было невмоготу, и она попросту слиняла. Но это ей не помогло, и вредная завуч, узнав про бегство своей жертвы, пошла еще дальше, накляузничала директрисе и добилась увольнения несчастной.

      Определенно, в соседской школе бушевали нешуточные страсти, не хуже мексиканских сериалов. Но все это, вместе взятое, хоть и было очень увлекательно, но ровным счетом никак не проливало свет на то обстоятельство, куда же подевалась Аня.

      Фима отправилась домой, но у дверей столкнулась с тетушкой Риммой. Она была не одна, ее сопровождал высокий мужчина. Он был чрезвычайно болезненно худ. И в темноте его склонившаяся над тетушкой фигура выглядела пугающе.

      – Ой! – вскрикнула Фима, обнаружив эту парочку. – Кто вы?!

      Тетушка Римма просияла.

      – Фима, деточка! Откуда это ты?

      – Сверху. В гостях была.

      – Филипп Петрович, разреши представить тебе мою внучку.

      Мужчина оказался настолько галантен, что раскланялся перед Фимой. Пока он сообщал ей, что помнит ее совершенной крошкой, розовой, агукающей и прелестной, Фима рассматривала его с головы до ног. Так это и есть тот самый знаменитый Филипп Петрович, виновник нового тетушкиного увлечения флорариумами? Ничего не скажешь, высок. И худ. И выглядит словно смерть. Уж не его ли видел Григорий прошлой ночью входящим в их квартиру? Со своими ключами! И если так, то роман тетушки оказался куда глубже и серьезней, чем до сих пор подозревала Фима.

      – Пойдемте к нам! – предложила она. – Будем пить чай.

      Филипп Петрович отказывался недолго. Был приглашен в дом и представлен изумленным родителям. Он долго тряс руку папе, а маме сказал, что ее он помнит очаровательной розовощекой