Для М. Е. Для тех, кто однажды выжил…. Василиса П.

так и остался стоять в дверях.

      Ванная комната была просторная, с умывальником в одном углу и большой ванной в другом. Небольшое окошко было закрыто светлой шторой. На стуле рядом с ванной лежало большое полотенце, чистые вещи и мыло.

      Я оглянулся на дверь, стоит ли защелкнуть задвижку? Хотя, кто сюда мог войти?

      Я включил кран, чтобы дать воде сбежать и стал раздеваться. В зеркале заметил свое отражение. Лицо было испачкано. Теперь стало ясно, почему Мари любезно предложила мне принять ванную. Но мне все равно было не по себе и я все же закрыл защелку на двери.

      Прекрасно чувствовать себя чистым и сытым. Мари прекрасно готовила.

      – Это самый вкусный ужин, пожалуй, за очень долгое время, – сказал я, доедая овощи с тарелки. Мари сидела напротив, крутя в руках кружку с чаем.

      Она все время молчала и ничего не ела.

      – Как прошел ваш день? – вдруг спросила она.

      – Любопытно, что вы спросили, – улыбнулся я ей.– Вы не видели в окно?

      Она опустила глаза и тихо продолжала.

      – Я видела, что вы вырубили заросли…

      – Да, дому нужно немножко освободиться от этих плетей… Неплохо бы успеть до заморозков убрать и в саду, – она слушала.– Почему там замок?

      – Я не хожу в сад и ничего про замок не знаю, – она продолжала смотреть в пол.

      – Но почему? – спросил я, начав прибирать за собой тарелки. Она с ужасом посмотрела на меня.

      – Как? Вы уже наелись? И теперь вы отправитесь спать? – она вдруг побледнела.

      Я поднялся, глядя на нее, прошел к мойке и, оставив тарелки там, вернулся за стол, подвинул к себе большой чайник и чашку, налил ароматный чай, и сделал несколько глотков. Она тут же успокоилась и, как будто, вернулась к нашему разговору.

      – Я просто никуда не выхожу, Марк не любил, когда я выходила из дома, – вдруг сказала она, снова взглянув в окно.

      – А как же грядка за домом? Я думал, это ваших рук дело, – я отпил приятный напиток и посмотрел на женщину. Она была напугана, она была совсем другая. Ни одну женщину я не видел такой. Она боялась говорить и даже смотреть на меня. Мне стало ее жаль.

      – Грядку сделал Марк, он сажал там овощи, ни задолго до гибели он перекопал ее сам…

      – Что ж, допустим и так, неужели вы вообще не ходили в сад? Или просто к реке? А как же прогулки и свежий воздух? В конце концов, вы -молодая женщина и вам просто необходимо гулять… Знаете, я бы на вашем месте, прямо сегодня отправился бы на прогулку… – она смотрела на меня широко открытыми глазами. Но глаза эти были полны страха и слез.– Хотите? Я давно не ходил к реке…

      Она молчала. Снова молчала и смотрела на меня.

      – Я не думаю, что могу пойти с вами на прогулку. И скорее всего, в деревне уже перемывают мне кости. Я боюсь…

      – … Что скажут люди? – закончил я за нее.– Почему это вообще вас волнует?

      – Вы многое, наверно, не понимаете, Лео, – сказала она.– Вы, похоже, забыли, что значит