Балканский венец. Том I. Вук Задунайский

тебе за это, очень благодарна.

      25 мая 1453 года

      Поэтому и непорочная владычица, мать Христа, Бога нашего, во все времена царствующий град хранила, и берегла, и от бед спасала, и избавляла от тяжких напастей. Вот таких великих и неизреченных благодеяний и даров Пресвятой Богородицы удостоился город сей, с которым, думаю, и весь мир не может сравниться. Но так как по природе своей мы грубы сердцем и нерадивы, и, словно безумные, отворачиваемся от милости Бога и щедрот его к нам, и обращаемся на злодеяния и беззакония, которыми гневим Бога и пречистую его мать, и славы своей и чести лишаемся, как писано: «Злодеяния и беззакония разрушат престолы могучих», и еще: «Источат гордые мысли сердца их, и низвергнут могучих с престолов», – так и этот царствующий город бесчисленными согрешениями и беззакониями лишился стольких щедрот и благодеяний Пречистой Богоматери и в течение многих лет страдал от неисчислимых бед и различных напастей.

      – Утро доброе, сестра Мария.

      – Доброе, сестра София.

      – Как почивали, брат Иоанн?

      – Благодарствую, сестра. Не жалуемся покамест. Ночью, говорят, галеры турецкие вышли в море…

      – Не мешал ли кто, сестра Ирина?

      – Нет, сестра. В Акрополисе было покойно.

      – Подле Харисийских ворот ночью шумело воинство латинское.

      – И что же, брат Георгий? Это нарушило твой покой?

      – Ну… латиняне – это ведь не турки, правда?

      – Спокойно ли на Триумфальной дороге, брат Андрей?

      – Спокойно, сестра София.

      – Сестра! А правду ли говорят прихожане, что Мехмед обложил Город ратью бесчисленной, как песок на берегу моря Мраморного? И что переволокой затащили турки в Золотой Рог корабли свои, а генуэзцы из Галаты перешли на их сторону? Правда ли, что ни один из христианских государей не пришел нам на помощь? Что делать нам, сестра?

      – Что делать? Что всегда. Стоять, братья и сестры! Стоять!

      Научи меня прямо и разумно действовать с каждым членом семьи моей, никого не смущая и не огорчая…

      По обыкновению стоял инок на коленях в пустом Храме и молился. Поутру пришел он с охапкой влахернских роз – кроваво-алых и девственно-белых, чуть тронутых розоватой дымкой восходящего солнца и багрово-пурпурных, нежных и величественных. Они распустились на рассвете, капли росы еще сверкали на лепестках, подобно адамантам. Она издали почувствовала их аромат, аромат еще не умерших цветов. Он отличался от того елея, коим потчевали Ее каждый божий день. Запах роз… Она чуть не забыла, как он прекрасен. Инок положил цветы на алтарь и ушел, а когда вернулся к обедне – их уже не было. Тогда обратился он к Ней:

      – Возлюбленная сестра моя! Раз владеешь ты сокровенным знанием – скажи, как случилось так, что вечная и непоколебимая империя, простоявшая тысячу лет, подобно скале, вдруг рушится в единочасие?

      Она задумалась. Непросто было объяснить ему то, что не имело объяснения. Все беды одновременно обрушились на империю. Перевелось